поцарапались и покрылись кровью. Это странное сочетание с белой накидкой совсем не соответствовало ее внешнему виду. Большим и указательным пальцем левой руки она с трудом сжимала края раны, а правой вела иглу. Затем она туго натянула нитку и снова погрузила иглу в его плоть. Аккуратный шов длиной почти с его ладонь простирался у него на боку.
– Тебе повезло, Милан. Если бы меч вонзился на пару дюймов глубже, городские стражи принесли бы тебя домой мертвым. Правда, в этом случае ты точно добился бы своего. Сын верховного священника осквернил октагон – это позорное пятно Нандусу Тормено уже никогда не удалось бы смыть.
– Это как раз мой отец почти убил меня, – уточнил он. – Но он, разумеется, не знал, кто перед ним стоит.
Воровка повернула голову и пристально посмотрела на него.
– Странная вы семья, – сказала она после довольно продолжительной паузы. Затем она наклонилась вперед и перекусила нитку, которой зашила рану. Теплое дыхание женщины прикоснулось к его животу.
Лишь сейчас Милан осознал, что был полностью обнаженным, и стеснительно прикрыл свою наготу обеими руками.
Воровка тихо засмеялась, вытащила окровавленную тряпку из миски с водой, что стояла на полу, и промокнула ею шов.
– Стесняешься?
Он сглотнул. Лишь бы не сказать что-то не то! Возможно, ему вообще не стоило ничего говорить. Он почувствовал, как кровь прилила к его щекам. И не только к ним…
– Ага, значит, ты не настолько ослаб, как предполагал Раинульф.
– Я… хорошо себя чувствую, – пролепетал он, и от стыда ему захотелось прикусить язык.
Всю жизнь Нандус учил его красноречию. Однажды Милан должен был стать верховным священником и последовать по стопам отца. В зависимости от повода его слова должны были быть сладкими как мед или жгучими, как удары плети. Милан должен был уметь изменять мир при помощи слов. Но сейчас он заикался, как бестолковый поденщик, который даже не умел читать.
– Мне кажется, такое положение для тебя незнакомо.
Она насмешливо улыбнулась и натянула покрывало на нижнюю часть его тела.
– Мне еще не приходилось часто общаться с дамами.
– Какие изысканные манеры! Я тебя обворовала, отняла у тебя то, ради чего ты почти лишился жизни, а ты все же называешь меня дамой. Сколько тебе лет? Пятнадцать?
– Уже почти семнадцать, – соврал Милан. На самом деле до дня рождения ему оставалось еще больше полугода. Он всегда выглядел моложе своих лет, возможно, из-за невысокого роста.
– Ты хорошо сложен.
Милан был благодарен ей за то, что она не упомянула о его росте. Однако его смущал взгляд женщины, когда она наблюдала за частью его тела, скрытой под покрывалом.
– Как так получилось, что ты еще никогда не был с женщиной?
Что она себе позволяла!
– Лунный диск… – Любая тема для разговора была лучше, чем эта. – Где он?
Рыжая красавица казалась разочарованной.
– Разумеется, не здесь. Ни один вор в своем уме не хранит добычу там же, где скрывается сам. – Она поднялась с пола. –