вернулся в Лондон, оставив свой «Фольксваген» в Мадриде. Он просил перегнать автомобиль в Малагу, поэтому мы с Биллом Дэвисом взяли английский «Форд», а Мэри и Энни Дэвис – машину поменьше, и таким караваном мы отправились в Кордову через Кастилию и Ламанчу, той же дорогой, которую преодолели несколькими днями раньше. Все удивлялись, как сильно подросла за это время лоза и как сильно ветер, испортивший ферию, побил посевы озимой пшеницы.
Кордова, помимо прочего, скотоводческий город, и толпа, заполнившая «Палас-отель», была веселой, дружелюбной и приветливой. Свободных мест в гостинице не оказалось. Мэри с Энни заехали позже нас, поэтому один из наших знакомых уступил Мэри свою комнату, чтобы она могла прилечь отдохнуть перед посещением арены.
Это была странная коррида. Пепе Луис Васкес, некогда великолепный матадор с очень изысканным стилем, вернулся на арену, чтобы провести несколько боев и заработать на покупку какой-то крупной недвижимости. Это был хороший человек, верный и преданный другим матадорам, но он провел слишком много времени вдали от быков, и его реакция никуда не годилась. Он не мог совладать с нервами, если было видно, что бык может представлять угрозу. Пепе набрал вес, и теперь сложный орнамент его стиля в сочетании с очевидной грузностью и полным отсутствием легкости в движениях создавали печальную картину. Он не мог скрыть своего страха и очень плохо выступил с обоими быками.
Хайме Остос, парень из Эсихи, милого белостенного городка к западу от Кордовы, был смел, как дикий кабан в горах Сьерры. И, подобно дикому кабану, проявлял безрассудную смелость, если его разозлить или ранить. Мне кажется, он не вполне оправился от сотрясения, которое получил во время прошлой, совместной с Луисом Мигелем корриды в Барселоне. Хайме мне нравился, и я страшно волновался за него весь день, потому что он постоянно наращивал опасность своих маневров, дойдя до приемов, близких к самоубийству. Я знал, что он сражается на глазах у своих земляков, что в самом начале сезона у него уже были проблемы и он заявил, что не будет пытаться состязаться с Антонио. Но, даже принимая все это во внимание, я готов был биться об заклад, что он не доживет до конца сезона. На самом деле он закончил год с несколькими неопасными ранениями. В тот день в Кордове его бело-серебристый костюм был весь вымазан кровью – так близко он пропускал быка. Никто чаще Хайме Остоса не приглашал быка покуситься на жизнь матадора, чтобы потом уйти от смерти благодаря необъяснимой удаче, смелости и отчаянному мастерству. Он получил оба уха своего первого быка и отрезал бы уши и второму, если бы не неудачно вошедшая шпага.
Первый бык Антонио был хорош – достаточно большой, но не огромный, с серьезными рогами. Антонио был великолепен с капоте, он бросил быку вызов, покорил его и направлял, куда хотел в своем восхитительном плавном стиле. Он был так же хорош с мулетой и идеально прикончил быка. Вся арена была усеяна платками, но председатель не присудил ему ухо. Видимо, они ждут чего-то