я в некотором роде имею честь быть достопочтенным Арчибальдом Фицхью. К вашим услугам!
Троица дружно поклонилась.
Епископ Бата и Уэллса сказал:
– А ты как здесь очутился, отрок? Только смотри, не бреши! Помни, пред тобой священнослужитель!
– Так ему, ваше преосвященство! – хором воскликнули его приятели.
Мальчик рассказал все: никто его не любит и не хочет с ним играть, никто его не ценит и даже опекун его бросил.
– Чтоб мне лопнуть! – сказал герцог Вестминстерский, почесав нос (крошечный выступ, состоявший в основном из ноздрей). – Чего тебе не хватает, так это места, где бы все тебя понимали.
– Нет такого места, – вздохнул Никт. – И с кладбища мне выходить нельзя.
– Есть целый мир друзей и приятелей по играм! – сказал епископ Бата и Уэллса, высунув длинный язык. – Город, где царит веселье и волшебство, где тебя оценят по достоинству и не будут тобой пренебрегать.
– А еще меня ужасно кормят… – пожаловался Никт. – Женщина, которая за мной смотрит. Приносит суп из крутых яиц и другие гадости.
– Еда! – ахнул достопочтенный Арчибальд Фицхью. – Там, куда мы идем, еда лучшая в мире! От одной мысли о ней у меня в животе урчит и слюнки текут!
– А мне можно с вами? – спросил Никт.
– С нами?! – возмущенно переспросил герцог Вестминстерский.
– Ну что вы, что вы, ваша светлость! – сказал епископ Бата и Уэллса. – Не будьте так строги. Вы только гляньте на бедолагу! Он уже невесть сколько кушает что попало!
– Я за то, чтоб его взять, – заявил достопочтенный Арчибальд Фицхью. – У нас там жратва славная… – Для большей убедительности он похлопал себя по животу.
– Ну как, молодой человек, готов к приключениям? – спросил герцог Вестминстерский, который тут же загорелся новой идеей. – Или будешь всю жизнь прозябать тут? – Он обвел костлявой рукой темное кладбище.
Никт вспомнил мисс Лупеску, ее противные обеды, списки и поджатые губы.
– Готов!
Три новых приятеля Никта, хоть и с него ростом, оказались куда сильнее любого ребенка. Епископ Бата и Уэллса поднял Никта высоко над головой, а герцог Вестминстерский схватился за пучок травы, прокричал что-то вроде «Скагх! Тегх! Хавагах!» и дернул. Каменная плита, прикрывавшая могилу, съехала, будто крышка люка, и под ней оказалось совсем темно.
– А теперь живо! – крикнул герцог. Епископ Бата и Уэллса забросил Никта в дыру и прыгнул следом. За ними – достопочтенный Арчибальд Фицхью и герцог Вестминстерский. Последний в прыжке крикнул: «Вегх Харадос!». Камень с грохотом упал – упырья дверь закрылась.
Никт летел сквозь темноту, тяжело ворочаясь, как кусок мрамора, и от удивления даже не боялся. Интересно, где у этой могилы дно, думал он.
Вдруг две сильных руки подхватили его под мышки и понесли.
Никт давным-давно не видел настоящей темноты. На кладбище он обладал зрением мертвых, и ни одна гробница, могила или склеп не были для него тайной. Теперь он оказался в сплошной черноте. Его несли вперед неровными