с легкой руки автора, содержалось бесконечное сожаление и горечь всего мира в принципе, но на бумаге такое можно отобразить лишь с помощью «эх», разве что с пометой бесконечности этого звука. – Но зачем вы приехали сюда? Тут ведь… намного скучнее, чем у вас. Все совсем не так!
Ш’Мяк чуть не плакал.
– Ну, нас… мммм… вынудили обстоятельства, да. К тому же, все у вас хорошо, почти как у нас. Только магазинов чуть меньше, народ не такой вороватый, ну и так далее. Знаете, у меня даже выходит своеобразный отпуск.
После этой фразы где-то внутри Инфиона лопнул огромный пузырь – не подумайте, что желчный – просто пузырь удивления. Волшебник осознавал, что ему становится хорошо, хотя не так давно его хотели убить, и все еще хотят это сделать. Смерть в золотых одеждах, условно говоря, с переменчивым успехом дышала в спину волшебнику. Но сейчас, на какой-то момент он почувствовал, что в лицо ему светит отдых и облегчение. И сам не понял, с чего это вдруг.
– Понимаю. А вот мы – страдаем. Уверен, у вас в городе моя инновационная идея вот такого вот места, – хозяин дома обвел пухлыми руками помещение, – пошла бы на ура и уж точно бы реализовалась. А тут…
– Да, Платзу бы она уж точно понравилось… – это фраза была горче, чем самая горькая редька на свете.
– Вы и с ним знакомы?!
– Ну, с ним знакомы, считайте все. А у нас в последнее время, эээ, как бы так сказать… Очень схожи интересы, – Инфион произносил каждое слово так, словно оно было проводом от бомбы, которую нужно обезвредить. Пока ничего не рвануло, и это радовало.
– А вот у нас….
– Все совсем по-другому?
– Да!
– Но это же нормально…
– Эх, – видимо, не найдя в своей голове подходящего слово, только вздохнул Ш’Мяк.
Инфион понял, что уже давно допил чай.
– Я тогда… эээ… пойду, пожалуй, меня там вроде ждут. Спасибо за чай!
– Не за что, – сказал хозяин дома в пустоту. – И да, насчет цены…
Ш’Мяк огласил стоимость, которая подняла настроение волшебника так же, как поднял бы килограмм апельсинов и три плитки шоколада.
Добравшись до второго этажа, Инфион открыл дверь в комнату и поймал на себе два заждавшихся взгляда. Ромио уже переоделся – дважды «не местный» стоял в белой рубашке в мелкое розовое сердечко. Лолли же, видимо, никуда не спешила и ждала, пока романтик выйдет и даст ей переодеться. Но новое бордовое пальто уже по-хозяйски лежало на кровати.
– И где ты был? – спросил романтик прежде, чем работница Борделя успела открыть рот чтобы задать тот же вопрос.
– Беседовал с хозяином дома, – как сдувающийся воздушный шарик пропищал Инфион. – Он довольно странный, и сходит с ума по Златногорску. А еще он огласил цену.
– И что? – вытянулась Лолли, сидевшая на кровати.
Волшебник словно вновь наполнился живительным воздухом и огласил цену.
– Дешево, – кивнул Ромио головой.
– Да, точно. Но деньги имеют свойство кончаться, – заметила девушка и легла на спину.