кто-то собирает колорадских жуков, потому что днём было жарко. От травы Василий бегом пустился в кукурузное поле кем-то засаженное для собственных нужд. В её высоких стеблях он добрался к грядкам Дырыча, которые, как обычно, тот засадил картошкой и забросил. Оставалось самое главное, чтобы Дырыч дыру в заборе не заколотил. Василий перевёл дыхание и побежал туда, где предполагал должна быть дыра, но её там не было. Он прибежал к этому месту и сел на корточки, проклиная Дырыча и оглядываясь по сторонам. Прислонился к забору, посмотрел на прибитую жердь и толкнул её в сторону. Оказалось, что она была прибита на один гвоздь. Василий улыбнулся и пробрался внутрь. Оглядевшись по сторонам, он быстро пересёк половину сада и спрятался за теплицей, которая стояла рядом с их забором. Пёс Дырыча учуял, то ли чужой, то ли знакомый запах и начал истошно лаять.
– Чего там орёшь, оглоед? – послышался приближающийся голос хозяина – Ежа, что ли почуял? А ну заткнись.
Василий из-за своего укрытия наблюдал за Дырычем, как и ожидалось, был пьян. Он направился в сторону теплицы, под свою любимую песню «Врагу не сдаётся наш гордый Варяг». Василий лёг на живот и прижался к земле. Дырыч нарвал огурцов, на пути домой врезал по морде всё ещё лающему псу и, направляя в его сторону оскорбительные слова, пошёл домой.
Василий вскочил на ноги, посмотрел, как Дырыч зашёл в дом и перемахнул через забор к себе на территорию. В детстве он проделывал это много раз, когда лазил к соседям за фруктами. За забором его взору предстала ужасная картина – место, где должен был стоять дом, было пустое, лишь один фундамент и горелые деревяшки напоминали о его существовании. Огонь уничтожил абсолютно всё, ничего не пощадил. Ему вспомнились чьи-то слова – вор придёт, хоть стены оставит, а огонь всё заберёт. Тяжело вздохнув, Василий побежал к сараю.
«В собственной деревне крадусь и прячусь, как какой-то вор. Да в какой деревне?! В собственном саду и то приходится пробираться как мышь» – подумал Василий. Забежав в сарай, он остолбенел – на него смотрели десятки глаз. Поросёнок, утки, куры – все смотрели на него и что-то говорили на своём языке. Ему захотелось завыть от бессилия.
– Да, что же с вами делать то?
Он прошёл мимо загонов и поднялся на сушилы. В нос ударил запах сена, такой родной, такой знакомый. Василий приоткрыл смотровое окно, чтобы хоть что-то рассмотреть в этой темноте и начал искать коробки со старой одеждой. С натянутой верёвке он снял старое покрывало, неизвестно сколько здесь висевшее, и в углу наткнулся на коробки. Открыв их, Василий начал перебирать одежду – старые ватники, шапки, валенки всё это летело в сторону. Перебрав несколько коробок, он взял с собой, сложив в растянутое покрывало, пару кроссовок Андрею, которые хоть как-то способны ещё продержаться и лёгкую ветровку. На себя надел старую, пропахшую нафталином футболку, дырявые джинсы и свои старые студенческие кроссовки. Завязав все пожитки в покрывало, он мысленно поблагодарил тётку за эту бережливость