Не держит и предлагает шанс реабилитироваться. Причем, абсолютно даром. За казенные, таксазать, харчи. На Луну вы и так полетите, – куда вы на хрен денетесь – однако…
В этот момент вырванный зуб ощерился нескрываемым садизмом. Он бросил ныть, зато принялся дергать, будто пыжился вытянуть из майора все нервные окончания.
– Болит? – участливо поинтересовался Филон, – Зуб?
– Ааа – промычал бедолага.
– Бывает, – монах с облегчением устроился поудобнее, – у подъячихи, коя славилась на всю округу секретом браги на еловых шишках, годам к восьмидесяти зуб мудрости прорезался. Так, подлец, мучительно резался, что бабка не выдержала и зарубила мужа топором. Отпустило.
Лев Петрович Обабков ойкнул и почернел лицом. Майор, наоборот, просветлел, огляделся по сторонам и расстегнул кобуру.
За пенсионеров неожиданно вступился обсеренный бюстик:
– Эко вы, товарищ, хватили! Ставите личные интересы впереди государственных? Партбилет надоел? Мне, вот, всю лысину расцарапали, а я терплю. Потому, душою за дело болею. Носитесь со своим премоляром, словно гимназистка с прыщами! Перед товарищами не стыдно? А вы, господа, состоите?
Теряясь в догадках, что имел в виду Предводитель, друзья скорчили гримасы, которые могли быть истолкованы в диапазоне от «обижаете!» до «всегда готов!»
– Ну, и ладушки, – подобрел бюстик, – продолжайте беседу.
Напуганный майор дернулся закурить, но вовремя остерегся.
– Виноват. Учту. Искуплю. И врагов порву, как… – офицер схватил для наглядности исписанный листок, – как Тузик грелку.
Обрывки речи усеяли пол, символизируя кончину казенщины и преданность партийной дисциплине.
– Граждане пенсионеры, ежели до Луны все-таки долетите, Христом богом прошу, посмотрите, не завалялся ли где наш секретный летательный аппарат – такой шарик с рожками.
– А коли там много таких, – «с рожками»? – прервал рассудительный Филон, – Все брать?
– Нее. Все без надобности. В футбол, что ли ими играть? Только наш. Секретный.
– Какие, мил человек, особенные черты у него? – не унимался монах, – Как отличить от сородичей?
Офицер перешел на шепот:
– Во-первых, наши спутники круглее, во-вторых, их там должно быть больше. А в том, который мы ищем, собака зарыта. Другой информацией не располагаю, – не положено.
Бюстик хитро подмигнул, мол, херушки, – не положено.
Груженные ответственным заданием, арестанты вернулись в камеру.
– Все у них через жопу, – разгневанный донельзя Филон энергично орудовал ложкой. Перловка (по-солдатски – шрапнель) лихо уворачивалась, а в случае неудачи, норовила попасть не в то горло, – Сначала потеряют, неизвестно что, потом ищут, неизвестно где. Ты, Петрович, ешь, не стесняйся. Может, в последний раз… Эх, не таким я представлял ужин перед казнью. Этой бы кашей ракеты заправлять!
Глава 3
К вечеру