с матросами не имеет смысла. Все здесь решали капитаны и купцы, набиравшие корабельные команды. Ради хорошего дохода они были готовы отправиться хоть к Бетрезену в глотку. Так мне удалось сговориться с хозяином одного из отплывающих кораблей. Тучный, в мехах, несмотря на жару, купец осмотрел меня прозрачным взглядом и сказал:
– Что же ты хочешь найти там, за Драконьими скалами?
– Истории, – честно сказал я, невольно погладив лютню.
– Что? – Купец чуть приподнял брови.
– Поучительные истории, – пояснил я. – Те, из которых складываются баллады, саги, сонеты…
– Впервые вижу того, кто сам ищет повод, чтобы влипнуть в историю… – произнес купец и расхохотался сочным смехом здорового, уверенного в себе человека.
И взял меня на борт. Не забыв при этом обобрать меня как липку. «К опасному берегу пойдем, – пояснил он, пересчитывая полученные от меня монеты. – Ради твоих чудачеств я не жизнью – грузом рискую! Мне-то всякие истории ни к чему…»
И снова расхохотался.
А я подумал: как же вышло, что огромная, мощная Империя, вассалом которой был когда-то и этот сытый городок, сгинула за своими Драконьими скалами, оставив после себя лишь легенды да героические саги? Уже тогда в душу закрался неприятный холодок. Мелькнула даже малодушная мысль – не разумнее ли вернуться домой? Но следом пришел стыд – могучий погонщик глупцов.
И я взошел на корабль.
И вот теперь, когда мы приближались к зловещим черным скалам, нависшим над гладкой водой, мне стало окончательно не по себе.
А купец уже неторопливо протискивался через залежи товаров, чтобы остановиться на корме и зычно крикнуть:
– Эй, которые тут смельчаки – охотники до историй? Приплыли!
Я помахал в ответ, без всякой, впрочем, уверенности: желания странствовать по заброшенным землям у меня как-то поубавилось.
Но тут, к моему удивлению, из-под груды тряпья показалась заспанная физиономия под растрепанными светлыми волосами. Даже в таком помятом виде она излучала обаяние и невольно вызывала симпатию. Отчаянно зевая и непринужденно потягиваясь, незнакомец поднялся на ноги. Был это молодой человек, одетый щегольски, хоть и довольно потрепанно, и немногим, видимо, меня старше. Однако хитрый взгляд его уже тогда выдавал в нем куда большее, чем у меня, знание жизни.
– А что, приплыли? – несколько удивленно поинтересовался он. И тут же уставился на меня. Еще миг – и он уже непринужденно сидел рядом, заговаривая со мной, будто мы были знакомы с детства.
– Меня Огюстом зовут, – сказал он. – Но друзья кличут Грошем. Правда, друзей у меня нет – так что ты будешь первым.
– А с чего ты это взял, что я буду твоим другом? – Я напрягся, чувствуя себя крайне скованно – сказывалась моя дремучая провинциальность.
– А деваться некуда, – охотно пояснил Грош. – Ведь только двое сумасшедших сейчас на берег сойдут – им надо как-то ладить…
– Что это за сумасшедшие? – тупо спросил