спускаться с ней к воде купаться. Окрестный народ во все глаза таращился на неизвестно откуда взявшуюся модель с обложки глянцевого журнала или даже ковровой дорожки.
Но если бы они знали, как неохота ее сейчас, когда после шашлыка и коньяка полежать бы у костра, о вечном подумать, так нет же, работай, выполняй свои мужские обязанности с повышенной скоростью. А что делать, если она уже уперлась руками в дерево, и выгнулась ко мне дугой.
– На.
– Давай.
Я обреченно задвигался в ней и думал только об одном – скорее бы все кончилось. Но вот, наконец, она повернула ко мне голову:
– Я все. Ты будешь?
– Нет, можно я завтра?
– Можно.
Я облегченно вышел из нее и перевел дыхание. Потом мы оделись и расположились у костра. Она свернулась калачиком на коврике под моей зимней курткой и сладко засопела. Некоторое время я смотрел на звезды, огонь и бутылку с коньяком, а затем тоже видимо заснул. Очнулся от резкого зашкаливающего звона колокольчика.
– Вау, это у нас!!!
Резкий прыжок в темноту, кубарем скатываюсь с обрыва, на ходу доставая из кармана фонарь. Какая же из них? Так, эта на месте, следующая вроде тоже, но на ней нет колокольчика. Эта она.
Взгляд застыл на кончике донки. И резкий рывок. Донка завихлялась катушкой к воде. Но поздно, я вцепился в нее мертвой хваткой и сделал длинную протяжную подсечку. Есть! Что-то явно живое, тяжелое и большое. Думаю, что мотать ее вдоль берега в глухой темени не резон и просто тащу на себя. Тяжело, но поддается.
Наконец вода у берега забурлила и показалась чуносая морда. Да, это она, та самая стерлядь, о которой я прожужжал окружающим, в том числе Ирине, все уши. Резко вытаскиваю ее на берег. На камнях она, естественно застревает и слетает с крючка. Но хрен ты угадала, голубушка. Пинком отталкиваю ее от берега подальше. Лежит, шевелит жабрами и слегка хвостом, но не сопротивляется. Это вам не щука или сом.
Все, я доказал свою рыболовную состоятельность, теперь Ирина готова будет ездить со мной на рыбалку в любое время. Такую рыбу на рынке не увидишь. Обычно там стерляди мелкие, а тут мечта поэта. И теперь даже готова смириться с моей неактивностью в полевых условиях.
Днем Ирина пошла к берегу чистить рыбу. Я же, глотнув еще коньяка, под воздействием переживаний улегся под куст и на солнышке закимарил. Когда проснулся, то тени от кустов удлинились, и сам я лежал уже в глубокой тени. Ирины не было ни рядом, ни в обозримых окрестностях. Твою мать, да и только. Куда ее черти унесли? Поднялся и подошел к обрыву. Ирина все также сидела на корточках над водой и чистила рыбу.
Поскольку со стерлядью я управился сам, то ей досталось всего-то восемь штук подлещиков, там работы не спеша минут на десять. Еще бы она претендовала на замужество, нужна мне такая, как корове седло. Да, конечно, с ее-то модельной внешностью с ней не стыдно куда-то пойти. Но вот жить постоянно под одной крышей с такой капухой –