и вдумчивый человечек, рассеянно потер челюсть.
– Слышал. Но вы ведь сами так решили.
– Решили, верно. Потому что вариантов иных не было.
– Что-то мне подсказывает, что долго он на этом месте не задержится.
Сулик криво улыбнулся.
– Верно подсказывалка твоя работает! Этот тип широко шагает. Так и штаны порвать недолго.
– Так, может, он и подставил Люмика?
Улыбка Сулика стала жесткой.
– А вот это я и хочу от тебя услышать.
– Я понял.
– И еще… Кто-то у ребят тянет машины. Вчера со стоянки ушло «Вольво». Машина из моего автопарка, понимаешь?
– Я уже занимаюсь этим вопросом.
– Не заниматься надо, а землю рыть! Всеми четырьмя копытами! Ты в курсе, что этот ублюдок звонил мне?
– Вы говорили, шеф. Не беспокойтесь, накроем этого ворона. Сам нарвется рано или поздно.
– Есть какие-нибудь наметки?
– Появятся. Думаю, очень скоро.
– Смотри… Если что, подключу Ароныча.
– Не надо. Попробую обойтись своими силами.
***
Крупный мужчина в черной ковбойской шляпе щелчком отключил приемник. Того, что он услышал, было вполне достаточно, чтобы отрезать ему уши, а оставшееся насадить на вертел и подвесить над жарким костром. Грузно поднявшись, он приблизился к двери и выглянул наружу. Вернувшись к приемнику, некоторое время хмуро его разглядывал. Сумрачно скрутив из газеты кулечек, сплюнул в бумажную глубь и скомкал в кулаке. Глаза с расширенными зрачками продолжали взирать на старенький аппаратик. Заслышав шаги в коридоре, мужчина торопливым движением спрятал приемник в тумбочку.
– Ну, Валек! Ну, Кулибин хренов… – Он матерно выругался. – Поговорим мы с тобой!..
Однако в каморку никто не заглянул, люди прошли мимо. Вновь опустившись в кресло, мужчина выдвинул столешницу, из потрепанной книги вытащил таблеточную упаковку. Услышанное следовало запить и заесть. Бросив в рот пару таблеток, мужчина жадно глотнул из бутыли. Коньяк прокатился, как вода, и лишь в желудке, спустя минуту, стал обращаться в животворное солнечное тепло. Предвкушая забвение, мужчина скупо улыбнулся. Солнечное сплетение оттого и зовется солнечным. Именно там после приема волшебной химии, пульсируя, всходило его внутреннее солнце, зарождалась жизнь – жизнь, которую вне тела он уже не видел и не воспринимал.
***
Поднимаясь по лестнице, она успела узнать его имя, в свою очередь доходчиво объяснив, что зовут ее Виктория и что пиво, если не «Светлое» и не разбавленное, она вполне уважает, что торты «безе» и «птичье молоко» – лучшие в мире и что самое главное – это не попасться на глаза соседским бабулям, которые немедленно наябедничают родителям, хотя на этой неделе последних можно не опасаться по причине пребывания на далекой фазенде, которую дачей не назовешь, но где имеется вполне замечательная банька и протекает не загаженная вконец речушка «вот с такими вот полосатыми