пока»?
– Папа пока нет, – быстро, не задумавшись ни на секунду, ответил Игорь.
Удивляет то, что он не только сумел построить фразу, вполне выражавшую его мысль, использовав имевшиеся в наличии крайне скудные языковые средства, но и правильно понял вопрос, заданный в условной, даже иронической форме.
Ещё и двух лет не исполнилось, а уже научился хитрить! Очень понравился ему витамин С с глюкозой. Съел две таблетки и ещё просит.
– Больше нельзя, – говорю.
– Бабе, – просит он, протягивая руку.
– Ну ладно, – соглашаюсь, – отнеси бабушке.
Дал ему штучку. Он понёс её Тане, показал, не выпуская из рук, и сказал:
– Маме.
Понёс маме, но, не дойдя до неё, сунул таблетку в рот. Потом вернулся ко мне и говорит:
– Папе.
– Нельзя, – говорю, – ты уже много съел.
– Папе.
«Ну, – думаю, – посмотрю, что будет». Дал ещё таблетку. Он понёс её папе, но не пройдя и половины пути, положил таблетку в рот.
Вот и верь после этого людям!
Начал почему-то отца звать «Петя», а мать – «Лида». Может быть, потому, что слышит, что они сами так называют друг друга. Я уже у него не просто «дидя», а «дидя Ко» или «дидя Коля», в отличие от другого дедушки Тимы. Таня теперь не просто «баба», а «баба Таня», в отличие от другой бабушки Мани. Тётя Тамара в отличие от других всяческих тёть – «тётя То» или «тётя Тома». Возможно, для единообразия в наименованиях начал и отца звать «папа Петя», а мать – «мама Лида».
Однажды разглядывал фотоснимки и называл, кто снят: «Папа Петя, мама Лида, дидя Коля, баба Таня». Потом по ошибке, показав на мою фотографию, сказал:
– Баба Коля.
Тут же взглянул на меня растерянно и громко расхохотался.
В другой раз чем-то сильно увлёкся, играя, и, обращаясь ко мне, сказал:
– Дидя баба.
И опять засмеялся над своей ошибкой.
Если судить по Игорю, то мы начинаем понимать юмор уже в возрасте до двух лет. Причём юмор в высшем его проявлении, когда человек способен смеяться над самим собой.
Как-то утром Петя привёз к нам Игоря, а сам быстро уехал: спешил куда-то. Не успев раздеться, Игорь начал твердить, как-то горячась и волнуясь:
– Папа, дядя, бензин дай! Дядя, папа, бензин нет!
Видя, что мы не очень-то его понимаем, он повторял эти две фразы, иногда лишь меняя порядок слов.
Мы, конечно, поняли, что по дороге у Петра кончился в машине бензин, и он попросил у встречного шофёра немного бензина, но тот не дал. Когда Пётр приехал, он подтвердил, что именно так и было.
Разговор Игоря теперь напоминает разговор индейца, знающего несколько слов из языка белых. Однако у индейца – ум взрослого человека, большой жизненный опыт, а также знание своего собственного языка, у Игоря ничего этого нет. Но с задачей всё же справляется.
Однажды Игорь увидел у нас на кухне кусок свежего туалетного мыла очень красивого синего цвета. Весь день не расставался