попробовала, не зашло. У меня что, учебный центр, что ли? Пусть себе ищет первоклассницу, которую такой примитивизм устроит.
– Вот точно! Я тоже с ним больше месяца не продержалась. Фигня фигней. Разговоров много – выхлоп так себе, – подтвердила гладкопричесанная.
– Девочки, а что вы хотели? Массажисты все такие, возбудить как следует могут, а дистанцию до конца пробежать на должном уровне силенок не хватает.
– Да-да, они только если для разогрева, – подытожила Марина. – А после них, знаете, такой стойкий хедлайнер нужен. Кстати, вот для этого и муж подойти может.
Петр уронил серебряный поднос, который ему вложили в руки секундой раньше.
– Гос-с-споди, что за рукожопы тут работают? – взметнулась Марина и тут же расплылась в улыбке, встречая мужчин, вернувшихся с перекура. – Подышали, мальчики, проветрились?
Никто из гостей не заметил, как одного официанта заменил другой, практически такой же. Наташа семенила за Петром, побелевшим сквозь загар. Он вышел на улицу и снял бабочку, освобождая ворот.
Наташа стояла рядом и молчала, не зная, что делать: формально ведь все шло по сценарию…
– Сигарета есть? – спросил Петр.
– Найдем, – сказала она и через минуту вернулась с добычей.
Он закурил и задумчиво произнес:
– Теперь я понимаю, почему вы меня несколько раз спрашивали, уверен ли я, что будет делать моя жена… А я был уверен. Был уверен…
– Мне жаль. Я не знаю, что сказать.
– А не надо ничего говорить. Вы просто выполняете свою работу.
В кармане его фартука завибрировал телефон. Звонила Марина:
– Петь, ну ты где? Перед гостями уже неудобно.
– Я скоро, малыш, уже совсем скоро. Я тут в небольшую аварию попал.
– Ну, вот! Опять машину поцарапал?
– Нет, тут посерьезнее. Жду страховую, еще немного. Прости, что так получилось.
Он выключил телефон и посмотрел вдаль. Опять этот взгляд. С таким лицом пьяный, получив в морду, снова идет нарываться. Но Петр был абсолютно трезв.
– Пойдемте снимать грим? – после длинной паузы спросила Наташа.
– Не-а. Эту партию надо доиграть до конца. До самого конца. Когда будут выносить торт?
– Примерно через час.
– Хорошо. Работаем.
Петр работал официантом еще шестьдесят три минуты, но ничего страшнее уже не услышал. Невероятным усилием воли он взял себя в руки и ходил между своих друзей, подавая им приборы и убирая за ними посуду. Потом он вышел из зала, стер со лба пот и подозвал фотографа:
– Послушай, это очень важно. Как только мы вкатим торт, начинай снимать всех гостей, особенно женщину в красном платье с голой спиной. Запомни: что бы ни случилось, продолжай снимать всех, как заведенный, общие и крупные планы, без остановки. Плачу двойную ставку, работы там минут на десять, думаю. Мне нужно как можно больше лиц с настоящими эмоциями. Файлы сразу перекинешь Наталье, у себя копии не оставляй. Понял?
Фотограф понял, что готов вместе с файлами отдать и сам аппарат,