ни в жизни. Особенно по четвергам и накануне пятницы!
– У Даньки – на апельсины, а у Саньки – на шоколад! – объявил Бухин. – Поэтому не даем ни того, ни другого! Одной дай – вторая орет, а порознь они никогда не бывают!
– Так это что, пищевая аллергия? – пыталась прояснить проблему до конца Катя.
– А тебе это зачем? – Бухин почему-то ответил вопросом на вопрос, и Катя совсем расстроилась.
– Низачем! – буркнула она.
Действительно, зачем ей про диатез? Ей надо план оперативных мероприятий по сорокинскому делу быстро придумать, а она почему-то думает совсем в другую сторону! Про кукольный театр, детей, внуков, инкубаторы и диатез! Еще даже в декрете не сидела, а мозги, похоже, уже начали усыхать!
Катя открыла файлы по делу и уныло принялась изучать их. Зацепиться больше не за что. Все, что могла, она и так сделала! И даже больше, учитывая вчерашнюю вылазку! Что Сорокина от нее хочет, чтобы она выше головы прыгнула? Сама пускай думает, на то она и важняк! А Катя даже не может ни одной пристойной версии выдвинуть, что ее свекрови было нужно под их умывальником, кроме как обследовать, все ли там чисто! Вон, Тим и то сказал, что она колготки свои рассматривала – все ли в порядке! А Катя даже не заметила, были на свекрови колготки или нет, – у нее была своя версия, и точка! Как у Ритки Сорокиной, которая если что-то придумала, так и козловым краном ее не сдвинешь! А может, действительно она ничего там не рассматривала? А у нее спину прихватило, и она делала упражнения на растяжку, вот! Прекрасная версия! Жаль, с сорокинским делом так просто нельзя… нет там никаких версий! Одни только допущения с натяжками, они же растяжки! Дохлое дело, но как Маргарите Палне это втолковать?!
– Скрипковская, она же Тодрия, ты там сильно занята?
– Совсем не занята, если честно, – откровенно сказала она в трубку, хотя Игореша теперь был как бы начальство: пока и. о., но там, глядишь, и приказом назначат… Лысенко явно идет в гору!
– Ну тогда иди, я тебя нагружу! – весело пообещал он.
– А Сорокина как же? – уныло спросила Катя. – Она мне только что звонила! Только я тебе сразу скажу: там дело тухлое. Моей фантазии не хватает. А что она от меня хочет, я не знаю!
– Ты иди, – загадочно произнес Лысенко. – Может, я тебя больше развеселю!
– Мда… – сказала Катя. – А обещал – я тебя больше развеселю! И где тут веселье? Сплошной мрак и ужас!
– Ну так… работа такая! – Майор и и. о. подполковника развел руками. – Зато от Сорокиной отвяжешься! Или она от тебя. Правда, временно.
– Даже не знаю, что лучше! – Катя скривилась. – Все такое вкусненькое! И от всего диатез!
– У Кирки почесуха от шоколада, но она его так любит, что я просто не могу удержаться!
– Она любит, а ты удержаться не можешь? Где логика?
– В любви нет никакой логики! – отмахнулся Лысенко. – Я ее люблю, и все! И потом, Лилька ей все равно какое-то лекарство дает, потому что у нее от половины продуктов почесуха, но она