и холодно, как подобало бы мужчинам его рода, а казалось, по мнению Генри, каким-то уж чересчур доверчивым и простоватым, и, чтобы скрыть сей постыдный факт, ему приходилось специально щуриться презрительно и сжимать чувственные до неприличия губы в упрямо-насмешливую линию, что вполне соответствовало его независимому и вздорному характеру, на самом-то деле.
Визуализация:
Закончив бриться, он привычно расчесал пятерней взъерошенные космы: длины едва хватало, чтобы собрать сзади небольшую косу. Вот еще одна напасть: светло-русые – как у барышни, ей Богу – скорее, даже мокрый песок с солью, густые – и от этого непослушно-растрепанные – волосы, видать тоже достались в наследство от бабки. Остальные Дерби были по-английски медово-рыжими. Ну, а он – паршивая овца в загоне, и уже вроде как смирился с этим. По крайне мере, старался не думать о своей постоянной ущербности…
Не то, чтобы Генри не повезло с рождением. Вполне себе ничего – жить можно. Сын потомственного английского пэра от второй его жены – Марты, хоть и не наследник, но и не последний человек в доме. Так что, в общем-то, грех жаловаться. Однако, с некоторых пор он предпочитал пользоваться девичьей фамилией матери – Тейлор, хотя родовая фамилия отца была Стэнли. Но вот такой уж он уродился – «головная боль всей семьи чуть ли не с самого рождения, бестолочь и строптивец». Так периодически утверждал его старший брат, десятый граф Дерби.
Впрочем, хотя к его имени никогда не будет добавлена приставка «сэр», и никто не назовет его «ваша светлость», но на учтивое «лорд Генри»3 всегда можно рассчитывать. И, к тому же, вместе с таким приятным бонусом, как должное почтение к отпрыску знатной фамилии, относительная свобода, раздолбайство и жизнь, полная приключений, ему обеспечена. Было бы желание.
А желание, как говориться, у него было всегда. В свои двадцать два он собирался выкупить патент капитана, если в ближайший год какая-нибудь сногсшибательно-опасная операция не сделает его таковым в глазах командования Королевской армии. Он сильно на это надеялся, поскольку тысяча фунтов, необходимая на доплату, будет слишком большой тратой для его бюджета, не считая, впрочем, всех других вложений для того, чтобы выглядеть достойным джентльменом среди офицерского состава. На его армейское жалование такую сумму не скопишь – расчет только на личный капитал. Так что пока он – лейтенант. Ну и ладно.
Даже в лейтенантском мундире он, лорд Генри Тейлор, обладал достаточным шармом, чтобы с блеском ошиваться на балах и пирушках, вальсируя в обществе леди, привлекательных и не слишком, или засветиться в паре-другой пикантно-скандальных интрижек с очаровательными и доступными замужними дамами. Что еще надо достойному офицеру британской армии?
Ну и, конечно – несмотря на Королевские указы – Генри не отказывал себе в удовольствии беспробудно хлестаться на шпагах, почем зря, с такими же, как он, безнадежными обалдуями, посмевшими