их встречам. Помешало другое.
Как-то раз, отлучившись ненадолго в свою межпространственную квартиру, Барбарус узнал, что в Архиве Конгресса снова появились читатели. Сначала он не придал этому большого значения – читатели бывали здесь и раньше, причём в иные дни их доходило до десятка, что впрочем, не было обременительно для Фоллианы и не мешало влюблённым. Но если раньше это были полудикие вузовские профессора, решившие от бескормицы заменить пищу телесную пищей духовной, а также некоторое количество «извращенцев», не желающих быть «как все» и поддерживать прогрессивную линию правительства по уничтожению вредных излишних знаний и образования, то теперь сюда явились совершенно неожиданные люди.
Барбарус едва успел отступить за колонну, чтобы не столкнуться с теми, кто был вправе при встрече с ним схватиться за оружие. Банда Фигольчика/Драговски, неожиданно потянувшаяся к сокровищам, спрятанным за тиснёными обложками, проследовала в читальный зал в двух шагах от прикрывшегося теневой сетью капитана. Это укрытие позволяло ему становиться почти невидимым для глаз обычного человека. Но те, кто пришёл сегодня в Архив не были обычными людьми.
Барбарус увидел, как Драговски помедлил на долю секунды и уже начал поворачивать голову в его направлении, но тут к нему обратился третий из их компании, кого Барбарус поначалу принял за Быковича. Но это был не Быкович. Человек этот был такого же плотного сложения, но намного ниже ростом и старше годами, что чувствовалось в его походке. Когда же капитан взглянул в его лицо, то рот открыл от изумления. Перед ним предстал ни кто иной, как падре Микаэль, явно пришедший в себя и уже совершенно не похожий на бомжа Мика!
Это было проблемой. Дело даже не в том, что всем присутствующим и даже отсутствующему Быковичу было, за что ненавидеть капитана Барбаруса, а в том, что для них для всех, в том числе и для падре Микаэля, его теневая сеть была, всё равно, что прозрачное стекло! А потому, взгляни любой из них прямо туда, где стоял их вчерашний враг, драки, было бы не избежать.
Продолжать вражду с этими господами у Барбаруса не было ни причины, ни желания. Но идти на мировую он тоже не хотел. Ему бы просто не поверили! Драговски имел полное право жаждать крови того, кто дважды стрелял в его девушку. Его даже сам Барбарус не мог за это упрекнуть, ведь он тоже не помиловал бы того, кто причинил вред Фоллиане.
Посовещавшись с возлюбленной, он тогда решил не появляться в Архиве днём, тем более что её отец, прознавший про их связь, поднял грозный рык и изъявлял желание сделать с влюблёнными что-то нехорошее. Барбарус вовсе не боялся ни загадочного Библиотекаря, ни банду Фигольчика/Драговски, но он не хотел, чтобы от их конфликта пострадала Фоллиана. Правда, Драгис и Фигольчик не часто появлялись в читальном зале Архива, где падре Микаэль принялся за серьёзные поиски, но даже ему попадаться на глаза капитан не хотел.
И тогда они с Фоллианой придумали способ, с помощью которого его, Барбаруса, можно было вызвать, откуда угодно. Это была техника призыва,