посмотрел на меня с осуждением и отвернулся. Некоторое время помолчал, а затем добавил:
– Теперь вы знаете все. Я должен убедить короля, что в день рождения Анахель все получится.
– А, если не получится, что тогда?
– Тогда я возьму дочь и уеду.
– Куда?
– Не знаю! – граф сжал кулаки и судорожно выдохнул.
Только эти едва заметные жесты показывали, как он страдает внутри. Правда боится потерять дочь. Так боится, что готов проститься с комфортом, лишь бы остаться с ней.
Шагнула вперед и положила ладонь на плечо мужа.
– Теперь, когда вы мне все рассказали… Я помогу вам, Арман. Сделаю все, что смогу. И для вашей дочери, и для вас.
Он перехватил мой взгляд, замерший на его коленях, и презрительно усмехнулся.
– Даже сильнейшие лекари королевства не в силах мне помочь.
– У нас уговор! Или граф де Трувэ не держит свое слово? Я ведь тоже могу пойти на попятную и, Арман, вы теряете куда больше, чем я!
– Согласен, – нехотя ответил мужчина. – Делайте, что считаете нужным. И с сегодняшней ночи вы будете ночевать в моей спальне.
– Вот здесь?
– Это проблема?
– Для меня? Нет конечно. Но вы-то сможете уживаться с другим человеком в своем личном пространстве?
– У меня просторные комнаты.
– Комнаты-то да. А вот ваша душа, сдается, тесновата.
– Я не прошу вас в душу ко мне залезть. Всего лишь переезд, – нервно заметил граф. – Какая вы все же несносная!
Улыбнулась. Прогресс! Мы уже говорим о чувствах! Прошло всего ничего с момента нашего знакомства, но терапевтический эффект на лицо.
– Я распоряжусь, чтобы ваши вещи принесли сюда. Можете заняться своими делами, мне нужно работать.
– Лучше уделите время дочери. Это пойдет ей на пользу.
– Разберусь без ваших советов. Впредь не смейте мне указывать. Тем более в присутствии слуг или гостей.
– Как скажете, мой господин! – ответила ехидно, делая нарочито корявый книксен, реверанс, поклон или как его тут правильно называют.
– Ваши манеры отвратительны. Я сегодня же вызову вам педагога по этикету.
Несносный тип! Невозможный! Отвратительный! Только кажется, что отношения налаживаются, он снова поворачивается филеем. Эмоциональным и физическим.
Вышла, громко хлопнув дверью. Хоть какое-то удовлетворение. Странные мы существа, женщины. Сделаем небольшую пакость и на душе сразу какое-то умиротворение наступает.
С чувством выполненного долга я отправилась исследовать свои владения. Ну, а не мои разве? Коль скоро я владычица местных булыжников и стерильных вещей, так нужно с ними ознакомиться.
Попетляла минут двадцать и поняла, что просто бродить – не мой вариант. Устала. И от ходьбы на неудобных каблуках, и от однообразия, и от скуки. Не со слугами же разговаривать. Никто не поймет, почему графиня вдруг так переменилась и воспылала интересом к слугам. Как я поняла, слуг Мадлен вообще за людей не считала.
В