.

победно звучал над редеющей толпой, и в это время…

      – Андреич! Передай, что лектора не будет! Не приедет! Заболел!, – послышался скрипучий голос из рации в кармане охранника.

      Охранник спохватился, выпустил из рук моток красной ленты, повернулся и пошел в холл к на свой пост, говоря с кем-то по рации. В это время за его спиной послышался шум.

      С радостными возгласами из угла расходились сотрудники и сотрудницы, как вдруг кто-то из них упал. Затем еще кто-то, потом еще и еще. Скоро в углу образовалась “куча-мала”. Оказалось, что какой-то шутник связал всем ноги красной лентой, и теперь, став стреноженными, люди стали падать на пол и друг на друга. Все это было весело. Все смеялись, помогая друг другу распутать связанные ноги. Местами это было даже эротично, но не вызывало смущения. Какое-то особенное чувство испытывали все эти люди, что-то вроде родственной связи. На душе было радостно.

      Издалека, из-за стойки ресепшен охранник Степан Андреевич с удовлетворением наблюдал за Валентиной, которая была окружена сотрудниками, как местная знаменитость. Они расспрашивали Валентину о разном, например, о том, похож ли на красную ленту трудовой договор и не похоже ли расторжение трудового договора на разрыв ленты, но кто-то в шутку заметил, что под трудовой договор можно подлезть, как под ленту. Все смеялись и были рады какой-то неясной перемене в душе.

      – Видишь?, – снисходительно заметил офисный домовой Фома. – Люди рады такой малости, как шутка с лентой. А ты заладил, Степан, про какие-то цели. Смотри, что делает людей счастливыми!

      – Свобода?, – не в тему переспросил охранник Степан Андреевич и улыбнулся.

      Глава 3-я, в которой шаг за шагом воцаряется равновесие между целями, но большинству по-прежнему наплевать на всё