Саша подался в перед и почти упал, но в последний момент сбалансировал на книгах и выпрямился. Он только что совершил действие, спасшее ему жизнь. Что-то несознательно призывало его бросить это дело и пойти завтракать. Юноша снял петлю и ступил на пол. Книги повалились и импровизированный помост перестал существовать, как цельная единица. Александр стал бродить по комнате, подобно тигру в клетке. Четыре стены сдерживали душу и не давали ей покинуть тело. Четыре стены были тем местом, из которого хотелось вырваться.
Саша включил телефон и позвонил Роме.
– Саня, как ты? – взволнованно раздалось на том конце.
– Живой. Таблетки не подействовали, видать доза была маленькой, а петля не выдержала. Даже умереть я не могу, ничтожество. Смотрюсь на себя в зеркало и вижу красный след от веревки. Какой-то миг я все-таки провисел в воздухе. Знаешь, я тут подумал и понял, что нет таких проблем, с которыми можно не справиться. Любовь. Привязанность. Все это такая ерунда, не стоящая и капли пролитой крови. Эту неделю я прожил, как полноценный человек, но ожидающий неминуемого конца. У меня был хороший друг, которому я доверял самые сокровенные мысли. Так вот, он подло предал меня. Он подвел меня к черте. Если бы Аня ничего не знала, то проблемы, как таковой не существовало бы. Все это можно было бы замять и дальше общаться с ней. О нет! Нашелся добродетель, испортивший мне жизнь. Теперь Аня ненавидит меня. Это ужасно!
– Он хотел поступить, как лучше. Думал, что Аня прибежит спасать тебя.
– Да ей наплевать! Знаешь, что она написала?
– Что же?
– Я переживу. Черт возьми, она переживет мою кончину! От того рядом я или нет ей холодней не станет.
– Не вини его.
– Да я никогда не смогу простить такое предательство. Столько лет активного общения пошли коту под хвост. Минус один друг, минус одна любовь.
– Что собираешься делать?
– Что угодно, но только не умирать. Пойду прогуляюсь, подышу воздухом. Буде жить всем бедам назло. Спасибо, что хоть ты остался со мной. Я это очень ценю.
– Я рад, что могу хоть как-то помочь.
– Благодаря этому нашему разговору, открываются мои глаза. Нет, правда. Только стоя на грани, понимаешь, как прекрасна жизнь. У тебя тоже не все гладко, но не совершай моих ошибок. Теперь я твердо уверен, что жить надо, как бы тяжело и больно не было. Лишь стоя в двойной петле, понимаешь это. Как хорошо, что можно вот так выговориться. Сердце колотиться с бешеной силой, лоб весь в поту. Надо выйти на воздух. Давай, удачи. Я всегда на связи.
– Бывай.
Люди шагали по своим делам, проходя мимо вновь родившегося человека. Переродившегося. Автомобили плевались газами в чистый утренний воздух, трамваи неслись по замерзшим рельсам, устремленные только вперед. Проплывали хмурые лица недовольных барышень и их уставших кавалеров. Дети, старики, инвалиды. В этом крошечном мирке места каким-то образом хватало всем.
Набережная встречала тихим завыванием ветра. Словно грустный волк, он пел о своих чувствах