Друг актера. Влас Дорошевич

[2]

      * * *

      Есть человек, который мог бы составить:

      – Путеводитель по России.

      Для гг. актеров.

      Город такой-то.

      Какой в нем театр? Сколько сбору? И что надо тамошней публике?

      И каков там полицеймейстер?

      – Анафема, каких свет не видывал?

      Или:

      – Милейший человек в мире! Ну, ангел! Требуют ли цензурованного экземпляра «Ревизора»? Или даже «Горе от ума» на веру разрешают.

      – Я никаких Грибоедовых не знаю. Я на вас, Николай Александрович, полагаюсь! Вы говорите, что дозволено, – я подписываю!

      – Боже ж ты ж мой!

      И какой в том городе агент общества драматических писателей. Ходит ли по бесплатным билетам «только сам». То есть:

      – С женой, детьми и свояченицей.

      Или водит с собой еще деверя, свояка, золовок и остальной город.

      Встретившись в пути с Геннадием Демьянычем Несчастливцевым или с Аркашей Счастливцевым, H.A. Рудзевич мог бы им указать: первому – как ближе всего пройти из Керчи в Вологду, второму – в какой станице земли войска Донского можно дать по дороге:

      – Лиро-комический вечер и «заработать».

      Рубля два с полтиной…

      Я не знаю, сам он совершал ли такие пешие путешествия…

      Но, судя по тому, что антрепризу держать…

      Рудзевич – антрепренер!!!

      Это просто – друг актеров.

      Человек, для которого весь мир делится на две неровные половины:

      – Актеры и все прочее.

      Считается только первое.

      Россия, это – актеры.

      И с ними со всеми Рудзевич на ты.

      «Остальное» – не считается.

      Это:

      – Так! Публика!

      Он любит театр, принесший ему разорение и приносящий только материальные беды.

      Любит с упрямостью хохла.

      Любит искусство, любит драму, но больше всех любит актера.

      Любит настоящею, всепоглощающею любовью.

      Что такое любовь?

      – Порыв ненависти между двумя порывами страсти! – определил Поль Бурже.[3]

      Об актере он не может говорить: