ть перед поездкой в подземке. Он чиркнул зажигалкой и проводил взглядом роскошную блондинку в короткой юбке и на высоких каблуках. Затянулся и помахал рукой, приветствуя бабу Наташу, что раздавала возле входа газету Работа и учеба. Не вынимая сигарету изо рта он еще раз крепко затянулся и услышал бодрый и молоденький голосок с акцентом, у себя за спиной:
Мушчьина, тялифончик не нужен…
Он повернулся и увидел перед собой девчушку, как ему показалось, лет шестнадцати, цыганской внешности, одетую в кожанку, цветастую юбку и домашние тапочки.
Пару килограмм возьму, если свежие! – с юмором ответил он и посмотрел в почти детское лицо цыганочки. Оно было изумительно красиво. Да и сама она была в целом очень даже ничего, если бы не странный прикол в почти тридцатиградусную жару и грубый, почти мужской голос, что немедленно ответил: Шьютышь дьядя! А я тьеья нормально спрасила… Тельефон нужин или ньэт.
Антон улыбнулся и отрицательно покачал головой. И тогда девчушка тоже улыбнулась и тихонько, даже ласково, но тем же басом, сказала: А дьэвушка хочьш?
Молодой человек опешил и ответил не сразу: Девушку, с утра пораньше… Это, когда на работу надо спешить… Не умно! Да и кого? Тебя что-ли?
А, к туалэтам иды в тарговий сентр, там накажу!
– Нет, спасибо, красивая не надо! Не девушек, не телефона… И вообще шла бы ты от меня подальше, пока полиции не сдал.
Цыганка зло посмотрела на собеседника зелеными огромными глазищами и протянув ему коробку с одиннадцатым Самсунгом и прошептала: Падиржи дядя! Калготкы паправлю…
Молодой человек отрицательно покачал головой и прыснул от смеха: Колготки? Сказала бы трусы, я б поверил… Их же нет на тебе.
Цыганочка вцепилась в его рубаху руками и заорала: Полисиия! Полисия! Меня убывают!
Антон отпихнул ее от себя, та присела на корточки и закричала еще громче. Трое патрульных, что проверяли документы у казахов, оставили их в покое и направились к нему. Антон посмотрел на часы, что висели на столбе, возле остановки и быстрым шагом пошел в метро. Он хотел даже побежать, но сильная рука, тренированного сержанта, опустилась ему на плечо, а второй полицейский схватил его за футболку.
Я ничего не сделал, ребята! Девочка приставучая оказалась… Ну да пихнул ее… Но она даже не упала! – начал было оправдываться Антон. Но цыганочка настаивала, чтобы полицейские глянули в карманы его джинсов. Случайный старичок, что спешил, видимо с утра на рынок, со своими яблочками и бомж Петр Алексеевич были приглашены в качестве понятых и один из сержантов извлек из его кармана небольшой пакетик.
Полицейский понюхал его и показал понятым.
Так, герой то наш герочем торгует! – изрек радостно сержант и стал вызывать наряд.
Дьяди полисейские! Он еще тялифон мне прадал… Деньг вон у ниво в грудном кармане рубашка. Уже другой полицейский вытащил из нагрудного кармана футболки смытые две тысячные купюры и забрал у цыганки телефон.
В этот момент подкатила патрульная машина, в которую усадили Антона в месте с понятыми, а затем лейтенант долго разговаривал возле машины с цыганкой. До Антона долетали отдельные обрывки фраз из которых он выстроил диалог:
– С нами поедешь!
– Нет, я несовершеннолетняя. Да и телефон за которым шла сюда, вы забрали… Не денег, не телефона… МТС через час откроется… Что я папе скажу! Да и вы меня через Рустама найти сможете…
– Через Рустама! Привет ему! А ты кто ему…
Да никто! Мы с Днепропетровска приехали. Родители на работу устраиваются, а Рустам обещал помочь, да и жильем помог…
– А где живете? Регистрация есть!
Все есть! Даже гражданство России… Я живем в пятиэтажке на генерала Белова…
– Ладно ступай! Я если что через Рустама найду тебя… Да и на твои две тысячи… Этому и наркоты на срок хватит…
Во время диалога с лейтенантом цыганка говорила очень чисто по-русски и практически не было акцента… Да и не бесила…
Но вот когда лейтенант стал захлопывать дверь патрульной машины, это милое чадо задержала дверь ногой и прокричала Антону:
Тэ курэл тут джюкло. И сам ти сабак! И не работ у тьебя, не деньга не бывать Потом она посыпала проклятия на цыганском языке и ударила ногой по дверце машины.
Наконец то машина тронулась с места, но за первым поворотом затормозила и лейтенант попросил убираться понятых ко всем чертям.
Он пересел к Антону на заднее сидение и спокойно сказал: Я не знаю, где ты дорогу Рустаму перешел, но эти люди ничего просто так не делают… Думаешь, я не понял, в отличии от истуканов- сержантов, что с узбека этого хорошие деньги имеют… Наркота то настоящая! И сидеть б тебе долго, да только достало меня все… Я на своей земле шага не могу сделать без одобрения этого Рустама… Под ним и рынок и салоны связи и ларьки в переходе, и бомжи местные и таксисты, что в аэропорт возят… А ведь это Москва, брат, а не Ташкент. или Душанбе… Давай, вспоминай! Ходил