и жили на Руси, под колоколами,
Ах ты, Господи, прости, что забыты нами.
На Руси колокола – не забавы ради.
С колоколен божий глас, а не визг эстрады.
И возносит благовест души в поднебесье,
Как далече до того разудалой песне.
Звон малиновый, душе, дарит каплю счастья,
А эстрадный вой и визг – буйство и ненастье.
Пусть звучит их перезвон вечно над Россией вечно.
Слушать я его готов звоны бесконечно.
Где вы, сорок —сороков звонниц – колоколен?
Я меж белых облаков звон ваш слышать волен.
Я хочу ему внимать в праздники и в будни,
Из души чтобы изгнать мерзости и блудни.
Колокольчики куплю, я, для птицы тройки,
Чтобы души отвести от лихой попойки.
И куда глаза глядят, понесусь по миру,
Чтобы звоны разбудили в сердце моём лиру.
Пусть хоть в них услышу я звоны колокольные,
А не пьяный разговор и тосты застольные.
Эх Россия, русский путь, где ты заблудилась?
Можно ли тебя вернуть, мне ответь на милость.
Перемены
Причастный к бытию блажен —
Сказал когда-то старый мудрый Гёте.
Весь мир во власти перемен,
Хотя вы их, увы, не ждёте.
Они грядут из часа в час,
Как рок они неотвратимы.
Они порой пугают нас,
И как песок неисчислимы.
Они грядут нас не спросясь,
Лавиной снежной всё сметая.
С вершины бытия несясь,
Они, как простота святая.
Они струятся, как вода —
Лик изменяется планеты.
Есть, исчезают без следа,
А за другими кровь вендетты.
Мы не хотим их, Боже мой!
К чему вы эти передряги?
Для нас милей порой покой,
Но нас сильней эти варяги.
Они нас к действию зовут,
Бьют по лицу и с ног сбивают.
Будь то герой иль просто шут,
Они того ведь знать не знают.
Течёт река времён чрез нас
И точит камень мирозданья.
Над всем рокочет Бога глас,
Даруя счастье и страданье.
И потому должны мы жить,
Не покоряясь жизни этой.
Должны вино из чаши пить
И не спешить на встречу с Летой.
Нам остаётся лишь творить
Из пустоты стихи и прозу,
Ваять скульптуру и шалить,
А коли нет – так баба с возу.
Блажен причастный к бытию
Чрез тернии к звезде идущий.
Хвала Творцу и витию —
Герой он подлинный и сущий.
Он памятник себе воздвиг,
Будь камень то, металл, бумага.
То бытия счастливый миг,
В веках оставшаяся сага.
Ведь лучшей доли смертным – нет.
И с тем бессмысленно уж спорить.
Будь ты кузнец или поэт;
Я буду это только вторить.
Обитаемый остров
А жизнь течёт рекою бурной
Под