стальных заклепок. На ногах он стоял крепко и передвигался мягко, как кот, в своих полусапожках с усиленным носком.
Грогги мотнул длинноволосой головой и воздел над головой руки в перчатках с отрезанными пальцами. Зрители громкими воплями подбадривали его: «Давай уделай этого мальчишку! Только не очень быстро, а то будет неинтересно. Погоняй его хорошенько! Посмотрим, как он бегает!»
Грогги понимающе улыбался и посматривал на своего соперника, который сохранял спокойствие.
Прозвучал колокол. Грогги моментально встал в боевую стойку. Тэлмер провел ладонью по лицу сверху-вниз. Его лицо, только что бывшее просто спокойным и расслабленным, приобрело гранитную твердость. Взгляд стал ледяным и беспощадным. Грогги пошел на сближение, держа руки перед собой, сжатыми в кулаки. Тэлмер не двинул ни единым мускулом и стоял неподвижно, как статуя. Это не понравилось публике, и особо не выдержанные разразились оскорблениями в адрес Тэлмера: «Чего встал как вкопанный? Давай дерись! Да он просто струсил, двинуться не может от страха. Врежь ему, Грогги!»
Великан подошел к Тэлмеру вплотную. В следующее мгновение он уже лежал без движения у его ног. Над ареной зависла тишина. Зрители, ожидавшие кровавой развязки, были ошеломлены. Скоро на смену ошеломлению пришло разочарование. Поднялся гул недовольства.
Тэлмер провел рукой перед глазами и снова приобрел свой обыкновенный вид. Подбежал служитель вместе с арбалетчиком. Он наклонился над лежащим Грогги, пощупал пульс, оттянул веко и, выпрямившись, недоуменно поглядел на Тэлмера с арбалетчиком. Потом с подбежавшим вторым униформистом он уволок бессознательную тушу гладиатора. Тэлмера же забирать никто не торопился.
На балконах знати царила растерянность. Перегнувшись через ограждение, Иликаш о чем-то спорил с очень недовольным конферансье и разводил руками. А неудовлетворенные зрители бушевали, требуя за свои деньги приличного зрелища. Наконец конферансье сумел совладеть с собой. Он услал куда-то толстяка Иликаша и вновь обратился к публике.
– Прошу прощения, господа, прошу прощения. С Малышом Грогги, как вы видели, произошла маленькая неприятность. Наверное, он слишком переволновался, глядя на своего невозмутимого противника. Хотя, может быть, тот его загипнотизировал? Ну тогда мы немного увеличим число гладиаторов и увидим, как отреагирует этот хладнокровный юноша, не испугавшийся одного противника, на пятерых, – конферансье (наверняка поставивший крупную сумму на Грогги) со злобной усмешкой глянул на стоявшего посреди поля Тэлмера. Публика немного успокоилась и с интересом ждала продолжения, наблюдая, как пятеро воинов из массовки окружают юношу. От оскорбительных криков зрители пока решили воздержаться. Тэлмер снова провел ладонью сверху-вниз по лицу и стоял, не двигаясь. Воины, окружившие его, переглянулись – они уже видели этот жест перед тем, как Грогги «стало плохо». Они кружили на некотором расстоянии от Тэлмера,