ушла.
Посмотрев на часы, Марфин нажал кнопку селекторной связи.
– Соберите моих сыновей сегодня ровно в одиннадцать тридцать в кабинете, – приказал он, размышляя о том, что к этому времени имена изобретателей должны стать ему известны.
4. И сыновьям даёт наказ
Кабинет был таким же помпезным, как все вещи, окружавшие Марфина. Это было большое довольно тёмное помещение, уставленное шкафами с толстыми книгами в дорогих перелётах. К книгам, впрочем, никто никогда не прикасался, кроме уборщицы, сметавшей с них пыль. На полках стояли, мерцая, как тревожные кнопки, несколько старинных медных подсвечников, за которые Марфин когда-то заплатил большие деньги. Они никогда не использовались по назначению, так же, как и книги.
Во главе массивного стола из тёмного полированного дерева сидел сам Марфин. Перед ним на простых жёстких стульях – его молодая поросль. Стулья были жёсткими – пусть подчинённые, в том числе и деточки, не забывают, кто они и кто он, и не расслабляются! Старший сын, Фёдор, темноволосый и смуглый, был похож на отца телосложением. Любые проблемы он умел решать только силой. Дипломатия и умение договариваться, чтобы достичь взаимопонимания с партнёрами, у него отсутствовали напрочь. Он не знал жалости ни к кому. Ему отец доверял выполнение самых грязных, кровавых, но в то же время и самых опасных заданий, требующих хладнокровия, смелости и безжалостности.
Петруша был похож на мать, которая в юности была очень хороша собой: белокожая, круглолицая, с золотыми кудрями. Всё это досталось и Петру, только очень толстым он был с детства, а мать его располнела в зрелом возрасте. Пётр был умнее братьев, хитрее, тоньше, извините за каламбур, в политике. Однако имелось качество, которое не позволяло ему стать неоспоримым лидером, и качество это характерное для русского человека – лень. Такого увальня, как Пётр, нужно было ещё поискать.
И, наконец, Иван, слишком молодой ещё, чтобы как-то проявить себя. Он единственный из братьев реально учился и действительно имел хорошее образование. Отец, разумеется, заставил всех сыновей получить дипломы об окончании вузов, но молодым мажорам чаще всего было проще купить нужные оценки, чем заработать их. Наличие диплома, как известно, не всегда свидетельствует о подлинном образовании. Иван же сносно знал китайский язык, выучил просто потому, что ему это нравилось, было интересно. Младший сын очень помогал отцу, когда нужен был доверенный переводчик, а с китайцами у папаши было дел больше, чем с кем-либо другим из иностранцев. Кроме того, Иван вообще оказался востребованным специалистом. Его тысячу раз приглашали на постоянную работу коллеги и друзья отца, но он предпочитал оказывать разовые услуги за хорошую плату.
Для простого парня это был бы замечательный успех, но он был сыном Игната Марфина, и оказывать любые услуги, в том числе самые интеллектуальные, для него, по мнению старика, было зазорно. Старик позволял ему работать на чужих лишь до тех пор, пока Иван оставался холостым и бездетным. Внуки не должны привыкать к подобному – зависимому – положению, это ломает все моральные установки. Марфины