грех?
– Да нет. Пропил он олифу за десятую долю номинальной стоимости.
– Кто из нас не без греха… А верно говорят, что жители Чарусы поклоняются идолам? – Цимбаларь, совмещая приятное с полезным, решил выудить из собутыльника кое-какую информацию.
– Ты эти шофёрские байки меньше слушай! – После второй кружки просто нельзя было не перейти на «ты». – Троице они поклоняются, как и все православные люди. А ещё Пресвятой Деве, архангелам, апостолам и всем святым. Я сам в ихней церкви регулярно свечку ставлю. И завтра поставлю. А то, что у некоторых прихожан припадки случаются, так это скорее от чрезмерного усердия в вере.
– Короче, деревня нормальная?
– Самая нормальная…
Петрищев замолчал и уставился на ползущие впереди тракторы. Снегопад уже прекратился, и на несколько минут из облаков даже выглянуло багровое закатное солнце.
– Я вот что тебе скажу, – слегка изменившимся голосом произнёс Петрищев (по-видимому, алкоголь окончательно одолел ослабленный перегрузками организм отставного лётчика). – Места здесь глухие. Славяне сюда только в четырнадцатом веке пришли, а до этого жили так называемые финно-угорские племена. Моя бабка, например, чистокровная коми, по-старому – зырянка. Помню, рассказывала она старинную легенду. А может, сказку… Много-много лет тому назад, когда Новгорода ещё и в помине не было, в здешних краях жили одни зыряне. В самой глухомани, там, где сейчас находится Чаруса, стояло капище бога Омоля. Слыхал про такого?
– Конечно, слыхал! – Цимбаларь икнул. – И даже ел его на Байкале. В солёном виде.
– Ты омуля ел. Рыбу из рода сигов, – Петрищев ничуть не обиделся. – А я говорю о языческом боге Омоле, иначе называемом Кулем. В зырянской мифологии он считается олицетворением зла, создавшим множество нечистых тварей, но заодно и человека. Его главный враг – родной брат Ен, проживающий на небесах. Он олицетворяет добро – в понимании зырян, естественно. Ен слеп и глуп, но телесен. Омоль, наоборот, зряч и хитёр, но собственного тела не имеет. Обычно он в образе лягушки живёт в болоте рядом с капищем. Оно, кстати, до сих пор так и называется – Омолево болото. Бабка моя лягушек никогда не обижала и нам не позволяла. Однако сам понимаешь, что от лягушки, даже божественной, толку мало. Кваканьем небожителей не запугаешь. А у Омоля планы были грандиозные, можно сказать космические. Желая устроить братцу Ену очередную каверзу, он вселялся в людей, приходивших поклониться ему. Один человек становился его ухом. Другой – кулаком. Третий – пяткой. Четвёртый – локтем, и так далее. Но что может ухо без остальных частей? Или пятка без ступни и щиколотки? Для того чтобы обрести желаемую силу, Омолю нужны были сотни, а то и тысячи людей. И вот тогда человек-ухо начинал слышать за сто вёрст, человек-кулак одним ударом убивал быка, а люди-ноги бежали быстрее ветра.
– Куда бежали? – с пьяной серьёзностью поинтересовался Цимбаларь.
– А куда угодно! Хоть на край света. Однажды Омоль так возгордился, что полез на небо за солнцем. Он сумел от