мальчик, в котором с трудом можно узнать нынешнего Антона Игоревича Аркудова.
Сквозь открытую форточку легонько задувал горный ветер. Во второй руке Антона находились, трепеща уголками, старые рецепты и история болезни. Отец страдал обсессивно-компульсивным расстройством и принудительно годами лечился. Потому в необходимость решить папину задачу сын не верил.
– Возможно, я делаю глупость, – сам себе признался Антон, грустно улыбаясь.
Вернулся за стол, склонился над открытым блокнотом. Бумаги, завалившие покрытую зеленым сукном столешницу, тихо шелестели на ветру.
– Но ты попросил – и я должен подчиниться.
Несмотря на свои причуды, старик заслужил любовь и добрую память. Последнюю волю покойного археолога надлежало исполнить.
Отец скончался от воспаления мозга ровно год назад. Но только сегодня сыну впервые за долгое время удалось проведать старика. Поехать на могилу, в знак скорби оставить небольшой букет полевых цветов – папа обожал такие. Прижаться к холодному мрамору, помолчать, глотая неожиданные слезы. А потом, запасшись в супермаркете пузатой бутылкой местной водки, своим ключом открыть обтянутую дерматином дверь. Пройти по коридору, снять простыни с зеркал (после смерти старого археолога в квартиру никто не входил). Зажечь в каждой комнате свет, вдохнуть неприятный запах запустения. Тяжело рухнуть в отцовское кресло, поднимая пыль. Свинтить крышечку, влить в себя немыслимое количество выпивки. Всхлипнуть, глотая слезу, и, уткнувшись в локоть, задремать на столе. В полночь проснуться и вытащить из верхнего ящика стола пухлый картонный конверт с надписью «Сын, открой его после моей смерти». Внутри обнаружить старый потрепанный блокнот, исписанный мелким почерком; никакого построения предложений – беспорядочные наборы слов и каких-то цифр. И только на последней странице несколько осмысленных абзацев:
«Раз уж тебе попала в руки эта книжечка, значит, я наконец убрался на покой. Считай эту запись глупой старческой прихотью, но ты должен узнать…
С чего бы начать, сынок?
Давай сначала о жизни, хорошо? Я очень тебя люблю. И внучку тоже. Как жаль, что старому дураку за все эти годы не удалось побаловать маленькую Свету. К большинству людей понимание приходит с возрастом. Я же оказался в никчемном меньшинстве. Понял, что надо жить настоящим, а не копаться в прошлом. Но слишком поздно. Болезнь перечеркнула все мои желания, оставив Игоря Аркудова лишь одиноким археологом, который никогда не держал свою внучку на руках. Ученый, а не дедушка, которым мог бы стать, если бы захотел…
Ты уж прости меня, ладно? Знаешь же мой несносный характер. Вернее, знал… Наверное, иначе бы ничего и не вышло… Ну да оставим этот разговор. Ты же простишь меня. Ты всегда был очень добрым мальчиком. И умным. Помню твой первый студенческий доклад… Как он мне тогда понравился, как я гордился тобой, надеясь, что ты пойдешь по моим стопам…
Но давай вернемся к абракадабре, которой заполнен этот