великий князь, – раздались их голоса.
– Завтра получите ответ, – сказал Витовт и дал понять, что аудиенция окончена.
Подталкивая друг друга к выходу, послы удалились.
Витовт заходил по кабинету. Очень не хотелось омрачать начало правления внука. И в то же время они могли дойти и до поляков, коль земли соединены. А этого не хотелось бы допустить. Тогда поляки могут задышать ему в спину. И он решил помочь. «Потом напишу Софье. Они там все поймут», – решил он. И послал наместником одного своего боярина.
Но тут жизнь закрутилась так, что ему не оставалось времени до сна. Хоть престижно на своей земле проводить такой сейм и принимать таких людей, но сколько жалоб вдруг услышал он! Одному князю не нравятся хоромы, видите ли, они кажутся ему сырыми. Другой требует, чтобы его спальня была на север, а не на юг. Раннее солнце ему не дает спать. Третий… да разве все перескажешь? Но вот прибыл и сам король. Он хоть не донимал братца. Замок, в котором того поселили, был построен великим литовским князем Гедимином. В замке все оставалось так, как было при нем. А быть здесь для любого – великая честь.
И настал день открытия сейма. В зале последние приготовления, и прибывшие толпятся во дворе. Благо прекрасная погода. Но разбились они на кучки. Литовцы стоят отдельно. Лица их суровы. Они не очень любезно посматривают на поляков. Особенно им не нравится шляхта. Смотрят вызывающе. На поясах под богатыми плащами видны на длинных привязях кривые сабли. Одеты с какой-то изысканной небрежностью. Рубахи у многих расстегнуты до пупа, цветные портки небрежно заправлены в сапоги с высокими голенищами. Лихо закрученные усы как бы говорят о боевом настрое их хозяев.
Польские вельможи стоят отдельно. Они степенны, одеты в дорогие одежды. На многих золота столько, что им можно было позолотить ни один церковный купол. Но вот раздается рев трубы. Что-то напоминает тевтонский призыв к бою. Неторопливо трогаются польские и литовские вельможи, за ними шляхта и люди помельче.
Зал забит. Но стоящее на пьедестале кресло пусто. Ягайло что-то выжидает. Если бы кто-то заглянул в соседнюю комнату, то увидел бы отрешенного от всего Ягайло и епископа, что-то говорящего королю. Наконец он замолкает и подходит к королю. Тот… дремлет.
– Ваше величество, – трогает он за плечо короля, – вас ждут.
– А-а! – Король открыл глаза и вспомнил, зачем он здесь.
Он тяжело, нехотя поднялся и не очень внятно проговорил:
– Как мне надоели эти обезьяны!
– Что вы сказали? – спросил епископ, наклоняя ухо к королю.
– Да… – И бранью ответил.
– Ваше величество, – патетически воскликнул епископ, – вы – король!
Тот посмотрел на него из-под полуприкрытых век и ничего не ответил.
Глава 7
Княгиня Софья еле достояла окончание заутрени. Был воскресный день, и народу в церкви набилось, как рыбы в бочке. Выйдя на улицу, княгиня остановилась и несколько раз вдохнула прохладного воздуха. Он придал ей бодрости, и она споро пошла к своим хоромам. Подходя к воротам, увидела