“Жизнь за царя” – явление замечательное, – отмечалось в “Кратком обзоре действий императорских Санкт-Петербургских театров”. – Исполнением этого важного и трудного творения русская оперная труппа заслужила общее внимание и благосклонность публики».
И не только уже опытные певцы получали как бы новую силу от музыки Глинки, но и молодые, только встававшие на эту стезю начинали необыкновенный взлёт.
На премьере был автор оперы Михаил Иванович Глинка. Услышав Леонову, он заявил, что она «владеет обширным звонким голосом: две октавы с половиной, от нижнего соль до верхнего до, природной музыкальностью, чистой интонацией, ярким сценическим дарованием, особенно проявляющимся в характерных ролях».
М.И. Глинка. Художник И.Е. Репин
Он взялся за обучение Дарьи Леоновой, которая, как стало постепенно ясно, понравилась ему не только как певица…
Дарье Михайловне очень повезло, ведь Михаил Иванович был не только великолепным композитором, он обладал редкими качествами, о которых композитор и музыкальный критик Александр Николаевич Серов сказал следующее: «В Глинке счастливейшим образом сочетались дары природы, которые необходимы в своей совокупности для истинно изящного пения… дар хорошего (по крайней мере довольно красивого, довольно сильного и гибкого) голоса; талант к управлению голосом, умение технически им распоряжаться, – умение, развитое обдуманностью и наукою и, наконец, в-третьих – высшее, художественное понимание музыки, её духа, средств и целей…»
«Когда теперь, во второй раз, год спустя, узнав, что он в Петербурге, приехала к нему и спела опять “Ах, не мне бедному”, то действие моего пения оказалось совершенно обратное первому. М.И. Глинка, прослушав меня, убежал в свой кабинет, и когда возвратился оттуда, то на глазах его были слезы, и он сказал: “Смотрите, матушка, что вы произвели вашим пением в этот раз!”. Усиленные труды мои принесли блестящие плоды. С этого же дня М.И. Глинка поздравил меня сам своей ученицей и принялся приготовлять меня к роли Вани».
Очень много занятий с Леоновой Глинка посвящал итальянской музыке. У него было своё представление об учёбе пению. Он пояснял: «Я её [Леонову] мучу… итальянской музыкой, чтобы выработать голос; она же самородный русский талант и поет в особенности хорошо русские песни, с некоторым цыганским шиком, что весьма по нутру русской публике. Хорошо исполняет вообще русскую музыку, в особенности мою “Молитву”, пригнанную мною по её голосу…»
Романс дарован Дарье Михайловне, удивительный, доныне чарующий слушателей романс, написанный им на стихи Михаила Юрьевича Лермонтова:
В минуту жизни трудную
Теснится ль в сердце грусть,
Одну молитву чудную
Твержу я наизусть.
Есть сила благодатная
В созвучьи слов живых,
И дышит непонятная,
Святая прелесть в них.
С души как бремя скатится,
Сомненье