огонь, прочь от дома моего,
Пощади, огонь, деток маленьких,
Не съедай, огонь, ты пшеницы и коня,
Пожалей, огонь, пожалей меня…
(Простонародный заговор от пожаров,
распространенный в Венедском княжестве).
Глава первая. Аркона
Черное пламя объяло Аркону. Огонь бесновался на широких улицах и пожирал дома, взметаясь до самых небес. Воздух наполнился запахом горящей плоти и треском дерева. Среди вихря огней метались силуэты погибающих людей. Их крики слились в один жуткий вой боли. Ни единой души не пощадило пламя. Величественный город стражей погибал. И никто не мог остановить демоническую пляску огня. Все и вся пожирало ненасытное пламя. Лишь маленькая площадь посреди города оставалась нетронутой. На ней стоял человек, мертвенно-холодным взглядом глядящий на гибель Арконы из-под черного колпака. Глаза Его были темны, а на лице ясно проступали сизые жилы и следы гниющей плоти. Узкими ноздрями Он глубоко вдыхал воздух, наполненный запахами смерти и огня, тонкие синеватые губы растягивались в змеиной улыбке. Длинный плащ стелился по земле, подбираясь к самой границе огненного безумия, но пламя сторонилось человека, не смея подступить к Нему.
Он пришел в затихшую Аркону с наступлением темноты и привел с собой смерть в облике ифритов1. Нескольких мгновений хватило для того, чтобы черный огонь охватил весь город. Жители Арконы в страхе бросались прочь из своих домов, но никто не мог уйти от пламени, что преследовало своих жертв по пятам. Беспощадные ифриты носились по улицам, а по их черным обугленным телам расползались паутины трещин, сквозь которые изливался потусторонний жар.
Человек в черном плаще с наслаждением прислушивался к предсмертным воплям людей. Вид огромного пожарища казался Ему поразительно прекрасным на фоне ночного неба, которое быстро затягивалось отвратительной копотью. Долгие месяцы Он предвкушал это зрелище. И, наконец, все случилось: Он стоял здесь, посреди Арконы, наблюдая за тем, как умирают светлые стражи, которые десятки лет охраняли путь к Черному камню. Но теперь никто не сможет остановить Его, никто не помешает воссоединиться с Темным господином. На лице неизвестного появилось жестокое, торжествующее выражение: Ему казалось, что Силы стражей уходят из их тел и перетекают в Его жилы, распространяясь стремительными потоками могущества под сизой кожей.
За Его спиной с оглушительным треском рухнул дом старейшины Арконы, сильного стража, жизнь которого была последним оплотом веры в неприступность Врат Нави, за которыми был заточен Чернобог. Человек в плаще последний раз осмотрел разрушенный город, змеиное выражение Его лица стало еще более хищным. Потом Он вскинул руку, подбросил полу своего плаща, и клубы дыма охватили Его фигуру. Через несколько мгновений площадь Арконы опустела и тут же была поглощена огнем.
***
Радосвет брел по высокой траве, ничего не видя перед собой. Он уже не чувствовал ног и спотыкался на каждом шагу. Мальчик тащил за руку своего младшего брата Эдрагорна, но тот уже выбивался из сил и вдруг молча упал на мягкий летний ковер из полевых цветов. Радосвет опустился на колени рядом с ним: он устал. Он очень устал. Радосвету было только двенадцать лет. Он нес маленького мальчика лет трех, придерживая его онемевшей рукой. Это был его второй брат, Исовир. Малыш крепко прижался к Радосвету, судорожно дыша и вздрагивая. Радосвет опустил ребенка на землю ближе к Эдрагорну и обернулся в сторону горящей Арконы, что осталась далеко позади.
Лица детей были черны от копоти, ужас и растерянность застыли на них плотной маской. Радосвет закрыл глаза, и по его щеке скользнула слеза, оставившая белую полоску на грязном лице. Мальчик медленно поднял трясущиеся руки и уткнулся лицом в ладони. Эдрагорн, лежащий рядом, смотрел перед собой ничего невидящими глазами, а в ушах звучали жуткие вопли, перед собой он видел лишь пламя, застилающее взор, пожирающее его родителей, дом, Аркону и весь мир.
Эдрагорн перевернулся на живот и уткнулся лицом в холодную душистую траву, но он не ощущал аромата цветов, только запах горящей плоти осталась в его памяти, вонзаясь в мозг и разъедая ноздри. Он тихо застонал, пошевелив обожженной рукой, и попытался заплакать. Слезы и боль рвались из его горла, но застревали тяжким комом. Так он и лежал: молча, едва дыша. Ему казалось, что прошло уже много часов, даже дней, но ночь все не заканчивалась.
Радосвет, наконец, поднял Исовира с остывшей земли и положил руку на плечо Эдрагорна, сильно сжав его:
– Пойдем, пойдем, Эдрагорн, – Радосвету не сразу удалось выговорить эти слова: голос его охрип.
Эдрагорн послушно поднялся на ноги и пошел, низко опустив голову. Радосвет брел рядом с ним, крепко прижав Исовира к себе. На мгновение он поднял глаза и увидел глубокое звездное небо. Даже огонь, смерть и страшные крики умирающих людей не могли потревожить вечное небо. Оно так и оставалось прекрасным и безучастным. Мальчика вдруг поразила собственная беспомощность. Ему и братьям удалось спастись, но куда идти теперь. Они лишь маленькие