поинтересовался:
«А что говорила младшая жена?»
«Э, епископ, был бы ты мусульманин и имел гарем, знал бы, что жены всегда говорят по-разному, младшая что понимает? Младшей все равно, только бы наряжаться! Хорошо, старшие жены ее в строгости держат. Шестнадцать лет ей. Привожу подарки – радуется. Чем больше привезу – тем слаще целует. Теперь вот ничего не привезу, целовать не будет. Аллах меня наказал, не нужно было ее в гарем брать!»
Старик совсем расстроился, но Гарабет не успел его утешить, потому что дверь отворилась, и вошел один из клефтов, держа в руке зажженный факел. Оглядев присутствующих, он остановил взгляд на епископе и грубо сказал:
«Иди за мной, священник»
«Куда?»
Клефт ничего не ответил, взяв епископа за локоть, он вывел его из хижины и, вновь заложив дверь засовом, погасил факел. Ночь была темна, однако клефт хорошо знал дорогу и уверенно вел своего пленника, придерживая, когда тот спотыкался. Они явно куда-то спускались, свежий запах моря в воздухе смешался с сыростью подземелья. Наконец дорога, идя по которой Гарабет чудом не переломал себе ноги, закончилась. Протянув руку, клефт легко отодвинул большой камень, и они оказались в большой пещере, немного напоминавшей убранством сказочный замок.
Мерцали свечи, вставленные в массивные серебряные подсвечники, пол был устлан толстыми шкурами, на стенах висели дорогие ковры, а посреди стояла огромная кровать, украшенная балдахином – как определил опытный глаз Гарабета, ее изготовили в Венеции. И пока он разглядывал роскошное покрывало, пытаясь определить по какому маршруту следовало везшее его когда-то купеческое судно, пират громко крикнул по-гречески:
«Госпожа, я привел его!»
Гарабету показалось, что возникшая перед ними женщина вышла прямо из стены.
«Теперь уходи, – она махнула рукой клефту и, посмотрев на Гарабета, спросила: – ты священник?»
Он вежливо склонил голову.
«Да, госпожа»
«Тогда иди за мной, нужно исповедать и причастить умирающего»
Гарабет покачал головой.
«Я служитель армяно-григорианской церкви, – возразил он, – а умирающий, очевидно, принадлежит греческой. Найди служителя вашей веры, госпожа»
Женщина сделала нетерпеливый знак рукой.
«Нет времени, мой муж умирает и просит привести священника. Все мы веруем в Христа, твой долг облегчить его страдания, Айдесимотате (ваше преподобие, обращение к священнику, греч.) Иди за мной»
Она откинула полог, открывая проход в смежную пещеру. Полог имел цвет настенного ковра, поэтому был почти неразличим на его фоне. Гарабет подумал:
«Теперь понятно, почему мне показалась, будто она возникла из ниоткуда»
Во второй пещере лежал на шкуре хрипло и громко дышавший мужчина, после каждого выдоха возле губ его пузырилась розовая пена. Тускнеющий взгляд умирающего устремился на жену, каждое слово давалось