.

что родители ее – из Лаоса, что они держат ресторан в Бордо и что у нее в рюкзаке лежит несколько вкуснейших рулетиков из рисовой бумаги, которые только и ждут, чтобы их съели на ужин.

      На этом захватывающем моменте Ширин вдруг объявляет, что у нее вот-вот закончится горючее. До ближайшей заправки остается всего около десяти километров, и мы успокаиваем Ширин, что уж до бензоколонки-то мы точно сможем доехать. Но меньше чем за километр до заветной заправки двигатель глохнет, и машина съезжает на обочину. Мы оказываемся на пустынной автодороге А64 совсем одни, без бензина и без помощи.

      Согласно статистике, продолжительность жизни человек на обочине скоростной автодороги составляет не более десяти минут. Вопреки этим данным, мы втроем проводим в таком положении чуть больше часа. За это время Ширин успевает дозвониться до своей страховой компании, объяснить ситуацию, замерзнуть за компанию с нами, достать из багажника синтетический плед – один на троих – и почти согреться.

      Но тут приезжает грузовик-выручатель. Из него выходит невысокий человечек с маленькой канистрой бензина. Заправляет машину Ширин, выписывает счет на двадцать пять евро и снова исчезает в летних сумерках вместе со своим грузовиком. А мы благополучно доезжаем до заправки, выпиваем по чашке горячего шоколада и опять пускаемся в путь.

      Вот такая птица оказывается Ширин.

      В одну и ту же воду не войдешь дважды

      – А чем вы занимаетесь в жизни? – спрашивают с заднего сиденья две старушки-хохотушки, лишь только мы все четверо сели в машину.

      – Я сейчас осваиваю профессию чертежника, – отвечает сорокашестилетний Робер. – Со следующей недели у меня начинаются курсы строительного черчения в Байоне.

      – Надо же! – восклицаю я, не удержавшись.

      – А что? Тебе близка эта область?

      Я признаюсь, что работаю архитектором.

      – У-ля-ля, – говорит Робер, – если б я знал, я бы пришел сегодня в галстуке и с папкой моих рисунков! Я как раз ищу, где бы пройти практику. Твоей фирме не нужен практикант?

      Тут мы говорим о разных программах, в которых работают архитекторы, и о том, как тяжело найти преддипломную практику в таком регионе, как Юго-Запад.