этой необычной атмосфере Энди еще больше сблизился со своей подружкой Маржи на почве культа кинозвезд. Ему едва исполнилось десять лет, когда он испытал необоримое желание написать в фан-клуб Ширли Темпл, которую называли тогда «маленькой невестой Америки», она только что снялась в фильме «Бедная маленькая богатая девочка»…
Каково же было его удивление, да и всей его семьи, когда в ответ на свое послание он получил фотографию девочки-звезды с надписью на обороте: «Энди Вархола от Ширли Темпл». Фотографию водрузили на каминную полку, где она потом долгое время занимала центральное место.
В тот год успех Ширли Темпл оказался таким, что были проданы четыреста тысяч пластинок с песней из самого популярного фильма с ее участием «Сияющие глазки». Она писала в автобиографии: «Были побиты исторические рекорды, установленные ранее таким очаровательным певцом, как Бинг Кросби[158] и известной сопрано Джанет Макдональд[159]».
Это еще не все: бары предлагали коктейли «Ширли Темпл» – сладкий напиток, составленный из гранатового сиропа, фруктового сока и газированной минеральной воды. Теоретически, это питье должно было развлекать детей, пока их взрослые папы и мамы поглощали коктейли куда покрепче.
Еще одна цитата из ее биографии: «Видя во мне спасательный круг, нью-йоркская компания “Идеальная игрушка” вела переговоры о покупке лицензии для новой серии кукол, которые должны были одеты в платья в красный горошек – точные копии одежды героини из фильма “Вставай и пой”. Тут же компания подписала контракт с самым крупным в стране фабрикантом, производящим парики (…). Меньше чем через год она продавала меня в виде игрушки-пупса с шестью видами одежды для новорожденных и в виде куклы-девочки с семью платьицами. До 1941 года люди выложили в общей сложности сорок пять миллионов долларов за куклу Ширли Темпл».
Энди был покорен. Он упивался репликами обожаемой «мадемуазель-я-знаю-все». Темпл вспоминала, что в фильме «Маленькая мисс Бродвей» «роль Бангл, доброй и сердечной блондинки, играла актриса, предназначенная для амплуа мачех. Она попыталась накормить меня завтраком так, как по ее представлениям должна делать благородная дама:
– Ты не любишь овсяную кашу, Марки? – спросила она меня.
– Не-е-е-а, – отвечала я плаксивым голосом, спрятавшись за спинку стула.
– Нет, спасибо, Бангл, – поправила она. – Повтори так: нет-спасибо-Бангл.
– Зачем это? – с любопытством спросила я.
– Затем, чтобы сказать спасибо, – заметила Бангл.
– Пфф, это же размазня, – презрительно ответила я.
Сленг раздражал Бангл.
– Где ты этому научилась? – спросила она.
– Не скажу, – огрызнулась я. – Овсянку – к черту, а ты мне надоела!»
Эта грубость была истинным наслаждением. Вся Америка умиленно повторяла ее, Энди тоже. Энди чаще других…
Он наслаждался, читая журнал Photoplay, самый популярный