примитивного общества» (Тойнби А. Постижение истории. М., 1994. С. 260).
К. Маркс говорил о предыстории человечества и переносил начало истории к моменту построения коммунистического общества. Можно говорить и о предкультуре, перенося начало культуры как присущей человеку как виду к тому моменту, когда все люди будут ее творцами, раскрывая свой внутренний потенциал. Это и есть становление Человека Духовного, осуществление мечты, представляющейся утопической.
Некогда были культурные герои, теперь творческое меньшинство. Каковы движущие силы создания творческого большинства? Если культура – механизм, противостоящий опасности самоистребления в ходе роста технического могущества человека, то в самом Человеке Разумном имеется постоянно воспроизводимое тенденцией рационализации противоречие между Человеком Умелым и Человеком Духовным, и совершенствование человека есть способ его преодоления.
Повышение интеллекта не обязательно ведет к духовности. «От того, что мы многое умеем или знаем, мы еще не культивируемся. Специализация не станет культурой, каких бы высот она ни достигала в разработке объективных содержаний. Культура появляется только там, где эти односторонние совершенства упорядочиваются в целостности души… когда эти совершенства способствуют реализации единого целого» (Зиммель Г. Избранное. Т. 1. М., 1996. С. 480). Отсюда следует вывод, что прогрессирующее разделение труда, увеличивая количество производимых вещей, препятствует становлению Человека Духовного.
Человек Разумный – арена борьбы технических и этических компонентов, и когда преобладает техническая составляющая (как сейчас), кризис переходит в глубь культуры.
Человек культивируется в нечто полезное подобно растению, которое он культивирует в полезный для себя продукт. «Плод, как ни мало был он в состоянии явиться на свет без приложения человеческих сил, в конечном итоге все же выходит наружу в силу движущих сил самого дерева и является лишь исполнителем заложенной в его собственных задатках возможности… Именно в этом смысле мы не можем признать за данным человеком подлинную культурность в силу одного лишь обладания всевозможными знаниями, виртуозными навыками и всякого рода утончениями, если они действуют лишь в качестве, так сказать, довесков, происходящих из внешней для самой его личности (и остающейся для нее внешней в конечном итоге) системы ценностей» (Там же. С. 447–448).
Глубинное приобщение к культуре связано с понятием выведения. «Выведение отборных сортов винограда, фруктов и цветов, выведение чистокровных лошадей – это и есть культура, и именно в этом смысле‑как выражение существования, которое привело само себя к великой форме, – возникает отборная человеческая культура» (Шпенглер О. Закат Европы. Т. 2. М., 1998. С. 345). Разница между виноградом, лошадью и человеком в том, что их выводит человек, а себя он «выводит» сам, а не кто‑либо еще, как думали не столь давно в нашей стране, говоря о «воспитании нового человека».
Чтобы