забрали мертвеца и вынесли за порог. Когда они поднимали тело, что-то вдруг звякнуло, и по полу покатилось колечко. Лестрейд схватил его и вперился в него недоумевающим взором.
– Тут была женщина! – вскричал он. – Это женское обручальное кольцо.
Он протянул к нам ладонь с кольцом. Мы подошли ближе и принялись рассматривать найденную вещицу. Не было никаких сомнений в том, что когда-то этот тонкий ободок из чистого золота блестел на пальце невесты.
– Это усложняет дело, – сказал Грегсон. – А оно, видит Бог, и так достаточно сложное.
– Вы уверены, что не упрощает? – возразил Холмс. – Ну да что толку на него глазеть. Что вы нашли у мертвого в карманах?
– Все здесь, – ответил Грегсон, указывая на кучку предметов на одной из нижних ступеней лестницы. – Золотые часы номер 97163 производства «Барро», Лондон. Цепочка для часов, тоже золотая, очень прочная и массивная. Золотой перстень с масонской эмблемой. Золотая булавка – голова бульдога с рубинами вместо глаз. Кожаная визитница с карточками на имя Инока Дж. Дреббера из Кливленда, что соответствует инициалам на белье – И. Дж. Д. Кошелька нет, но деньги имеются, на общую сумму семь фунтов тринадцать шиллингов. Карманное издание «Декамерона» Боккаччо с именем «Джозеф Стенджерсон» на форзаце. Два письма – одно адресовано И. Дж. Дребберу, второе все тому же Джозефу Стенджерсону.
– На какой адрес?
– Американская биржа на Стренде, до востребования. Оба отправлены Гуйонской пароходной компанией и оба содержат расписание отхода ее судов из Ливерпуля. Ясно, что этот несчастный собирался возвращаться в Нью-Йорк.
– Вы навели справки об этом Стенджерсоне?
– Сразу же, сэр, – ответил Грегсон. – Я велел дать объявления во все газеты, а один из моих людей отправился на Американскую биржу, но еще не вернулся.
– В Кливленд сообщили?
– Телеграммой, нынче утром.
– В каких словах?
– Просто описали ситуацию и сказали, что будем благодарны за любые полезные сведения.
– Вы не интересовались подробностями, которые показались вам особенно важными?
– Я спросил о Стенджерсоне.
– И только? Разве в этом деле нет обстоятельства, от которого зависит все остальное? Вы не думаете послать еще одну телеграмму?
– Я написал все, что считал нужным, – с обидой в голосе ответил Грегсон.
Шерлок Холмс усмехнулся себе под нос и хотел было отпустить какое-то замечание, но вдруг из столовой – наш разговор происходил в коридоре – показался Лестрейд, потирающий руки с видом глубочайшего довольства собой.
– Мистер Грегсон, – сказал он, – я только что сделал открытие исключительной важности, которое так и осталось бы для нас тайной, если бы я не решил как можно тщательнее осмотреть стены.
Глаза маленького человечка сверкали – очевидно, ему было трудно сдерживать ликование, вызванное тем, что он обставил своего коллегу на одно очко.
– Подите-ка сюда, – позвал он, торопливо возвращаясь в комнату, где стало гораздо легче дышать