мареве, но постепенно делалась все выше и шире и наконец превратилась в плотное, хорошо различимое облако. Это облако продолжало неуклонно увеличиваться, покуда не стало ясно, что его могло поднять лишь несметное множество движущихся существ. В более плодородных землях наблюдатель решил был, что на него надвигается одно из тех гигантских бизоньих стад, что пасутся в прериях. Но в этой бесплодной местности такое, очевидно, было невозможно. По мере приближения клуба пыли к одинокому холму, на котором нашли приют двое несчастных странников, в туманной пелене стали вырисовываться очертания крытых парусиной фургонов и силуэты вооруженных всадников – это был огромный караван, направляющийся на запад. Караван, но какой! Когда его голова достигла предгорий, хвост еще даже не появился на горизонте. Через всю необъятную равнину протянулась эта живая цепь – фургоны и телеги, верховые и пешие. Бесчисленные женщины брели, согнувшись под бременем своей ноши, а их дети шагали рядом с фургонами или выглядывали из-под белых пологов. Это явно была не обычная группа переселенцев, а целый народ, волею обстоятельств принужденный искать себе новое место обитания. Вся эта огромная людская масса двигалась с шумом и громыханием, под скрип колес и ржание лошадей. Однако даже эти звуки, далеко разносящиеся в чистом воздухе, были недостаточно громкими для того, чтобы разбудить усталых путников на холме.
Во главе колонны ехали десятка два или больше мужчин с серьезными, словно высеченными из камня лицами, в простых одеяниях темных тонов и с ружьями на плечах. У подножия возвышенности они остановились, чтобы провести короткое совещание.
– К источникам надо идти направо, братья, – сказал один из них, чисто выбритый, с суровыми складками около рта и проседью в волосах.
– Направо от Сьерра-Бланко – так мы выйдем к Рио-Гранде, – подтвердил другой.
– Не бойтесь остаться без воды! – воскликнул третий. – Тот, кто смог добыть ее из камня, не бросит свой избранный народ.
– Аминь! Аминь! – дружно откликнулись все.
Они уже тронулись было дальше, но тут один из самых молодых и остроглазых издал предостерегающий возглас и указал на зубчатый выступ над ними. Там трепыхался клочок розовой материи, ярко выделяющийся на фоне серых скал. При виде его всадники тут же осадили коней и скинули с плеч винтовки, а свежие верховые из середины колонны галопом пустились на подмогу своему авангарду. На всех устах было одно слово – краснокожие.
– Здесь не может быть много индейцев, – сказал пожилой человек, которого, похоже, слушались остальные. – Пауни уже позади, а других племен мы не встретим, пока не перевалим через горы.
– Можно мне пойти посмотреть, брат Стенджерсон? – спросил кто-то из группы.
– И мне! И мне! – воскликнула еще дюжина голосов.
– Оставьте лошадей здесь, мы вас подождем, – ответил старший.
В одно мгновение молодые спешились, привязали лошадей и полезли по обрывистому склону к предмету, возбудившему их любопытство.