кивнул я. – Но лучше – тысяча. Обзор лучше будет.
– Красиво, наверное, – мечтательно вздохнула Маша и посмотрела на Кощея.
– Да легко, – снова фыркнул он.
Аристофан хмыкнул, я хихикнул, дед сочувствующе покивал головой, а Маша снова вздохнула.
– Только вы, Ваше Величество, – сказал я, едва сдерживая смех, – не забудьте силовым полем дворец окружить, а то там в космосе, там, знаете ли и воздуха совсем нет, да и вообще, холодно.
– В натуре, – кивнул научно подкованный на фантастических фильмах Аристофан, – вакуум, блин и конкретный абсолютный ноль градусов, как в компоте или чае.
– Колдунским коконом, – поправил меня Михалыч и повернулся к Кощею. – Верно, батюшка?.. Только всё равно не получится.
– Вы что в силах моих сомневаетесь? – грозно прищурился Кощей, но было видно, что он уже загорелся идеей.
У него натура хоть и скучающая, но очень даже научная. Как замутит обычно что-нибудь, так весь дворец на ушах, придворные в панике, а Гюнтер бежит коньяком царя-батюшку отвлекать от научных изысков. Мы привыкли.
– Ты бы, Кощеюшка не напрягался, – участливо протянул дед. – Ишь удумал такую громадину в воздух подымать… Давай-ка я лучше Гюнтера свистну, он тебе ванну тёплую наведёт, постельку приготовит, одеяльце подоткнёт, а ты поспишь, касатик да и отпустит тебя небось, болезного…
– Не веришь? – удивлённо взглянул Кощей на деда. – Мы же, Михалыч с тобой столько лет… А ты всё еще не веришь?
– Верю-верю, милай, – зачастил дед, – ты только того… не напрягайся сильно.
Кощей сурово глянул на деда, покачал головой, на минуту задумался, потом довольно хмыкнул, кивнул и проорал в воздух, предварительно щёлкнув пальцами:
– Брадмыстанургамиландоргам!
Ярко сверкнуло зелёным светом, дворец слегка качнуло.
– Мы уже на Луне? – хихикнул я, открывая зажмуренные глаза.
– На Татуине, блин, – поддержал меня смешком Аристофан, всё же опасливо косясь на царя-батюшку.
А царь-батюшка насмешливо глянул на нас:
– Защиту на дворец поставил. А вот теперь…
Он воздел кверху руки и снова заорал что-то непотребное и длинное. Между ладонями засияла яркая цепочка зелёных огоньков, а потом дворец уже действительно сильно тряхнуло.
– Телепортация, – уважительно протянул Аристофан, плавно взлетая с лавки.
Мы были в космосе.
Ну, может и не в космосе, утверждать не буду. Тут, знаете ли, во дворце не то что иллюминаторов нет, но даже захудалого окошка не завалялось. Под горой же дворец, какие уж тут окна… Как собирался любоваться окружающей средой Кощей, я не знаю да скорее всего до процесса любования его гениальный мозг просто не дошёл, разбирая по очереди более насущные задачи. Так что… Хотя, с другой стороны, невесомость-то вот она. А где бы мы еще могли на неё нарваться, как не в космосе? Я отлепил от щеки блюдечко со сгущенкой, запустил его в сторону, а сгущенку снял со щеки пальцем и засунул его в рот. Угу, сгущёнка. Натуральная, цельная с сахаром не менее сорока четырёх процентов,