действие дурмана, второй раз его просто не почувствует. Организм становится нечувствительным к этому яду. Так раньше некоторые воины делали. Заранее. Правда, это очень опасно, поэтому и делали редко. Так что Черномор ещё и подарок тебе сделал, невольно, конечно! И тебя теперь этим не возьмешь. – объяснил Баюн, который перебрался на подоконник и свисал оттуда, поддразнивая Катиных собак, по причине исключительно хорошего настроения.
Выслушав Катину историю, теперь уже в подробностях, Кот впал в буйный восторг! А Волк, наоборот, отсмеявшись, стал угрюмым и мрачным.
– Не, это же надо, персидская глина! Да где же ты это узнала?
– Читала, случайно попалась книжка. Я и подумала, что можно поискать что-то такое. Ну, на худой конец, ножницами воспользовалась бы. Но, по-моему, так даже лучше!
– А зачем ты ему показалась? – это уже Волк уточнил.
– А чтобы он со слугами сделал? Что-то он не кажется справедливым и милосердным. – Катерина потерла левую ладонь.
– Рука болит? – тут же встревожился Волк.
– Нет, чему там болеть-то после живой воды? Просто радуюсь, что споткнулась и обожглась, страшно представить, чтобы было!
– Да уж. Наш общий бурый и косматый друг впал в такое отчаяние, что мне пришлось его немного заговорить. Так что это просто счастье, что ты вернулась и вернулась той, которая была! – похвастался Баюн. – Кстати, Волк, а сейчас-то ты чего дуешься на весь белый свет?
– Да так… Катюш, откроешь мне врата? – Волк как-то странно встал. Не так, как обычно встают собаки или волки, а словно перетек из одного положения в другое, очень красиво и одновременно угрожающе.
– Сейчас? – удивилась Катерина.
– Да, дело там у меня есть. Я как-то забыл о нем, а сейчас вспомнил.
– Ааа, понятненько. Ясненько мне всё с тобой, друг милый мой. – Баюн хитро прищурился. – Катюша, даже не слушай его. Иди, отдохни пока, а мы тут побеседуем.
Катя ушла в свою комнату, попыталась сделать домашку по математике, но выяснила, что голова совершенно ничего путного не соображает, да и громкость дружеской беседы в кухне неуклонно повышалась.
– Чего ради меня отсылать из кухни, если я и в комнате ваш ор прекрасно слышу? – хладнокровно осведомилась она у оскаленного Волка и Баюна, который явно исчерпал все цивилизованные аргументы и просто злобно шипел.
– Я не позволю этой мрази существовать! Я его просто растерзаю! – волчьи клыки лязгнули, и Катя невольно поёжилась.
– Глупостями не занимайся! Разыскивай тебя потом по всему Лукоморью! – Кот едва сдерживался, чтобы не применить свой коронный метод, и попросту не усыпить этого шакала-переростка на месяц. Может мозгов прибавится!
Вопрос решила Катя. Она совершенно спокойно прошла между двумя оскаленными мордами лучших друзей, попила воды всё из той же кружки, вздохнула, и сказала Волку:
– Волчок, не бросай меня, пожалуйста, ладно? Вот ты отправишься к Черномору, а я? Мне знаешь как страшно? А ну как ещё пакость какая-то появится?
У