и постараешься переломить себя». Кроме того, дневник помогает запомнить какую-нибудь мысль и «обдумать ее со всех сторон, а если понадобится то и привести что либо задуманное в исполнение». Константин заключает: «Прошу не взыскать, как умею так и буду писать, хоть будет под час и не складно, где и не ладно, ну да авось не взыщут – пишу для себя и Николая Ивановича, затем, по правде сказать, вовсе и не желаю, что бы кто нибудь и читал»[76]. К сожалению, Костя оказался не таким дисциплинированным, как Андрей, и через два года забросил весьма отрывочный дневник, поскольку это оказалось «ужасно скучным занятием»[77]. Этими словами Костя положил конец семейной традиции, начатой в 1793 году первым флотским дневником Ивана Чернавина.
Большинство сохранившихся документов Чихачёвых датируется периодом с 1830 по 1850 год, что выпадает на большую часть правления Николая I. В российской культурной памяти Николай I чаще всего присутствует как деспот, некомпетентный правитель, пытавшийся контролировать своих подданных на всех уровнях, вплоть до мелочей, отец семейства, твердо придерживающийся тех ценностей, которыми была знаменита его английская современница, королева Виктория, и слабый, недостаточно образованный, упрямый мракобес[78]. Все это не очень далеко от истины. Начало правления Николая было омрачено восстанием декабристов, когда небольшая группа дворян-офицеров организовала мятеж, поводом для которого стала смерть Александра I. Они требовали введения конституции и восшествия на престол второго брата Александра, Константина, а не младшего, Николая. Восставшим не было известно, что Константин тайно отрекся от притязаний на престол и что Николай неохотно согласился занять место брата. Он начал свое правление, отдав приказ открыть огонь по «взбунтовавшимся» частям, собравшимся 14 декабря на Сенатской площади, а затем приговорив пятерых вождей декабристов к повешению, а многих других – к сибирской каторге. Казнь через повешение и ссылка этих молодых идеалистов шокировали столичную аристократию. Когда некоторые жены изгнанников добровольно отказались от своего привилегированного положения (и даже оставили детей), чтобы соединиться с мужьями в Сибири, образ окруженных ореолом трагического героизма декабристов попал на плодородную почву, уже подготовленную набиравшей популярность романтической литературой.
Николаевская Россия так никогда до конца и не оправилась от последствий беспокойного начала правления. При предшественнике Николая, Александре I, империя пережила вражеское вторжение, из которого вышла торжествующей победительницей Наполеона и, безусловно, великой европейской державой. Хотя во внутренней политике Александру не удалось выполнить обещания своей молодости и реформировать самодержавие (что стало основным мотивом для действий декабристов), в глазах общества он остался практически безупречным, «благословенным» императором, по образу которого был изваян