некто неизвестный, прочитав такую вот газету, звонил в редакцию и выкупал за две цены весь тираж – своего рода заработок, схожий с шантажом. Разносили их пацаны, продавали за три цены…
– Получите, милейший… – Я дал полтинник, развернул газету и…
Первая полоса. Великая княжна Ксения, на которой из одежды самое крупное – морская фуражка. Роскошная цветная фотография на всю страницу. Что написано дальше – даже пересказывать не хочу…
Разум включился секунде на пятой – до этого было только одно, затмевающее все чувства желание – добраться до дома, взять лежащий там автомат и…
А потом включился рассудок. Рассудок офицера, годами действовавшего под прикрытием, четыре года проведшего в Белфасте, где взрывы и пожары являются неотъемлемой повседневностью бытия…
Так… За час можно добраться до Кронштадта. Там – не может быть, чтобы не нашел никого из однокашников. Однокашников, имеющих доступ к спецскладам. Адрес типографии – здесь же, по закону адрес типографии, где напечатано то или иное печатное издание, обязательно указывается. Тираж начнут развозить не раньше двенадцати ночи. Тираж всегда развозят ночью.
Типография… Одна искра – не говоря уж о брошенной в склад готовой продукции морской, не гасящейся даже в воде спичке – и все. А для того, чтобы раздобыть такую спичку, даже до Кронштадта добираться не надо.
И еще нужен кнут. Потому что на таких – даже пулю жаль тратить. И потом. Что по закону в таких случаях полагается? Телесное наказание. Вот вам и будет – телесное наказание…
Но это потом…
Я аккуратно свернул газету, положил в карман…
– Извозчик!
28 мая 2002 года
Царское село
Александровский дворец
Собственно говоря, я такого не ожидал. Ожидал полицейской кареты, даже речь придумал в свое оправдание, но никак не ожидал «Руссо-Балта» с гербами на дверях…
«Руссо-Балт» подъехал к нашему фамильному воронцовскому особняку рано утром – солнце еще не стало палящим, оно было робким и нежно-розовым, оно только пробуждалось ото сна. И Петербург в эти минуты был… он словно застрял на границе бытия и небытия, яви и нави. Такое бывает еще в белые ночи…
– Капитан первого ранга Воронцов?
Я с трудом принял вертикальное положение.
– Он самый.
– Извольте проследовать, сударь.
Понятно…
Старший – с невыразительными чертами лица, крепкий – принюхался, едва заметно скривился…
– Сударь… Извольте привести себя в порядок. Мы подождем…
Не нравится? Ну и…
Примерно на пятой минуте поездки я понял, что мы едем не в дом предварительного заключения Кресты. Хотя бы потому, что в Кресты на «Руссо-Балтах» не ездят.
А когда до меня дошло наконец, куда мы едем, я даже побелел от ужаса, хмель как рукой сняло. Предстать… в таком виде… достойном пьяного забулдыги, но никак не русского флотского офицера… да все