Надо сначала добраться до Одессы. Это мы сделаем на поезде. (Описываемые события происходили до войны на Украине, – прим. авт.). А из Одессы, я точно знаю, каждый день отплывают в морские круизы большие теплоходы. И первая остановка обычно бывает в Стамбуле. Я этот маршрут давно изучила, столько лет мечтала.
Съев еще по эскимо, девчонки поехали на Курский вокзал, посмотрели расписание, выбрали нужный поезд, который через 15 минут отходил в Одессу и побежали на платформу.
Первый этап путешествия. Поезд Москва-Одесса
Они быстро шли вдоль состава, чуть задерживаясь у каждого вагона, где стоял проводник, чтобы определить, угадать, кто их них окажется добрым дяденькой или тетенькой и не выгонит их из поезда. Выбор пал на полную чернобровую женщину в яркой вышиванке. Она проверяла билеты пассажиров весело, доброжелательно и каждому обязательно говорила, улыбаясь, «милости просим, располагайтесь, будьте как дома. Меня Оксаной зовут». Девчонки взялись за поручни лестницы и шмыгнули внутрь вагона. Чепуха на ходу, деловито объяснила улыбчивой Оксане, что они провожают родственников, немного опоздали, спешат попрощаться, зайдут на минуточку.
Как раз, когда по радио громко раздалось обращение к провожатым срочно выйти из вагонов, девчонки забирались на третью – багажную полку пустого отсека плацкартного вагона около туалета. Поезд тронулся, поехал, медленно покинул Москву, чуть быстрее Подмосковье, а потом, набрал скорость и помчался дальше. Только и мелькали одна за другой станции и полустанки. Девчонки, скрючившись, подтянув колени к ушам, сидели, онемев от собственного нахальства или смелости, а так же от вполне понятного страха быть разоблаченными. Светка слышала, конечно, как Чепуха время от времени шептала ей в ухо: «Чепуха, не боись, прорвемся». Но Смехоту это мало утешало, и она все больше сжималась, сидела тихо, как мышь. Ей и вправду хотелось каким-то чудом превратиться в маленького серого мышонка.
Чуда не случилось, хотя, кажется, могло бы. Проводница, делая свой первый обход, проверку билетов и раздачу спальных принадлежностей, лишь на мгновение заглянула в последний отсек, убедилась, что все места пустуют, и вернулась к себе. Но при подходе к первой большой станции она пришла с тремя пакетами белья и стала их раскладывать, потом, встав на нижние полки, заглянула вверх, проверяя наличие матрасов, и тут обнаружила двух «зайцев». Бедная Оксана! Она чуть не потеряла равновесие от удивления. Но и Чепуха, чуть не свалилась с третей полки от удивления, услышав, как Светка затрещала с Оксаной, украинкой, на «мове». Понять, о чем речь, конечно, было можно. Светка, почти рыдая, рассказывала о тяжелой жизни ее и сестры в детском доме, уговаривая проводницу оставить их в поезде и дать возможность доехать до моря, которого они ни разу в жизни не видели. Оксана, как под гипнозом, молчала, не двигалась, расставив ноги на нижних полках и зацепившись руками за верхние, не мигая смотрела на Светку и слушала «плач Ярославны» (как назвала потом Чепуха этот разыгранный Светкой спектакль). Неизвестно,