вот, об уроке рисования. Поскольку Колю мало волновали цветовые решения, а только содержание картин, он использовал шариковую ручку для воплощения своих художественных идей, а карандаши только тогда, когда нужно было добавить какое-нибудь цветовое пятно. Например, языки пламени. Задание было – изобразить свое настроение. Настроение у Коли к третьему уроку было «злое», поэтому он изобразил что-то вроде огненной пещеры с летучими мышами и еще какими-то абстрактными чудовищами.
Впечатлительный родитель, наверное, задумался бы – все ли в порядке с моим ребеночком, если он так часто рисует чудовищ? Я тоже иногда задумываюсь. Но потом прихожу к выводу, что в целом всё в порядке. Потому что он же не только чудовищ рисует. И даже не только технику. Но и смешариков, и муми-троллей и даже Маленького принца. Изображение чудовищ – не самый худший способ выразить недовольство жизнью.
Однажды Коля показал нам особенно странный рисунок. Там было изображено что-то только в самом низу листа и немножко по бокам. Даже муж удивился. Спросил что-то вроде: «А это нормально вообще, так рисовать?». Хорошо, что теперь быстро можно найти ответ на любой вопрос, нажав пару клавиш. Ну, почти на любой. Интернет сразу поведал нам, что расположение рисунка внизу листа говорит о депрессии, проблемах в общении и прочих ужасах. Правда, там речь идет о рисунках, выполненных по заданию взрослого. Когда просят нарисовать семью или несуществующее животное. Но мы на всякий случай ужаснулись.
Зато все следующие рисунки в этот вечер полностью занимали все пространство листа, не оставляя места ни вверху, ни внизу, ни где-то еще. О депрессии можно было забыть. А на том «депрессивном» рисунке изображалась просто зима в Муми-доле, так что композиция была продиктована исключительно сюжетом картины.
А чем в это время занята Таня? Читатели отмечали в прошлой книжке явный перекос в сторону Коли. В том смысле, что про остальных детей там почти ничего не было, как будто мы с Колей живем вдвоем. Но что я могу поделать? Все остальные, включая мужа, живут своей уже достаточно взрослой жизнью. А я последние несколько лет (8? 9? – не знаю, сколько ему будет лет, когда я допишу эту книгу) живу по большей части Колиной жизнью. К счастью или к несчастью, но так будет не всегда, а еще очень недолго. К тому же, пока Коля не умел читать, писать про него было безопаснее всего. А с теми, которые очень даже умеют читать, так запросто нельзя. Надо осторожнее выбирать слова и темы, а то недоглядишь и получится вмешательство в частную жизнь.
Но иногда завесу тайны можно чуть-чуть приоткрыть. Пока первоклассник рисовал свои шедевры, Таня на практике постигала азы педагогики – готовилась к занятию русским языком с третьеклассницей. Размышляла, как бы получше объяснить ей разницу между глухими и звонкими, твердыми и мягкими согласными. Изучала, что на этот счет есть в интернете. Где-то было написано, что надо сказать просто – в образовании