ее выстукивали барабанную дробь.
Громов окинул взглядом свои владения в поисках чего-нибудь, что можно было бы на нее набросить. Выходило, что нечего. Ну разве что старую куртку. Только вот жалко куртку, черт возьми, едва ли не больше жалко, чем эту несчастную дуру.
– Стас, – Хельга сделала знак рукой, – ну что же ты сидишь? Не видишь, девочке холодно?! Предложи ей что-нибудь теплое и кофе свари. У тебя же еще остался кофе?
– Только растворимый, – буркнул Громов, вставая из-за стола и в раздражении сдергивая с вешалки куртку. – Растворимый пойдет? – Он старался оставаться в тени, до последнего надеялся, что Хельга передумает и девчонка так и не узнает, к кому ее занесло.
– Вы же пьете растворимый кофе, милая? – Хельга приобняла девчонку за плечи и, не дожидаясь ответа, продолжила: – Не нужно вам тут сидеть на сквозняке, давайте-ка спускайтесь в салон. Вон видите кушетку? Присядьте пока там.
Девчонка послушно исполнила все инструкции, не глядя в сторону Громова, уселась на кушетку. Ступни ее были разбиты в кровь и оставляли на полу грязно-бурые следы. Громов мысленно чертыхнулся, а потом бочком, так, чтобы гостья не смогла рассмотреть его лица, протиснулся в крошечную подсобку, где у них с Гальяно хранились запасы кофе, коньяка и шоколада. Теперь, находясь вне поля зрения Хельги и девчонки, он позволил себе расслабиться.
– Дорогая, у вас в волосах паутина. – Голос Хельги был успокаивающий, едва ли не усыпляющий. – Вас где-то заперли?
– На кладбище. – А вот в голосе девчонки явно слышались истеричные нотки.
На кладбище?! Громов едва не выронил банку с кофе. Интересное кино!
– Я пришла в себя на кладбище, в каком-то склепе, – девчонка всхлипнула и на пару секунд замолчала. – Одна. Никого рядом не было. Никого живого, – добавила она вдруг шепотом.
– А кто был? – спросила Хельга, и голос ее завибрировал от нетерпения.
– Не знаю, мне показалось, что кто-то там все-таки был, что кто-то звал меня по имени.
– Я ведь так и не спросила, как вас зовут.
– Анна. Меня зовут Анна Алюшина, я возвращалась домой от ученика и вот…
– То есть кто-то, кого вы не смогли разглядеть, звал вас по имени? – По приглушенному цоканью каблуков стало ясно, что Хельга в нетерпении прохаживается по салону.
– Мне так показалось. И потом мне все время мерещилось, что за мной кто-то гонится. Я не стала оглядываться.
Кстати, разумное решение, потому что вполне вероятно, что ей бы очень не понравился преследователь. Громов насыпал в большую чашку кофе, немного подумал и добавил сахара. И уже после того, как плеснул кипятка, достал из кармана джинсов пузырек. Жидкость в пузырьке была чуть мутноватой и слегка опалесцировала в скудном свете подсобки. Хельга сказала – тридцати капель должно хватить, у Громова не было причин сомневаться в ее словах, просто рука дрогнула и теперь он не рискнул бы сказать наверняка, сколько именно капель попало в кофе. Можно было бы подстраховаться и добавить еще, только