родителей….
Но в одночасье все изменилось. Соседи сказали, что возле их дома часто стала появляться незнакомая женщина, да и ребенок стал плаксивым и замкнутым. Все забеспокоились, и вскоре выяснилось, что это настоящая мать, когда – то бросившая сына, из-за невозможности прокормить, в надежде, что кто-то сжалится и подберет, теперь нашла его и старалась уговорами напомнить о себе. Ребенка, конечно, вернули – она родная кровь…. Вскоре началась Отечественная война. Семья готовилась к эвакуации, и Павел пытался разыскать мать с мальчиком, чтобы отправить их вместе со своими, но тщетно: люди говорили, что они уехали из этих мест.
Семья распрощалась: на долгие сборы и проводы не было ни душевных сил, ни времени. Павел остался в Старом – Крыму, партизанить в отряде Федько. Их лагерь затаился в лесу за второй горой, поросшей сине – дымчатым, из-за удаленности, лесным массивом. Старший сын призывного возраста ушел на фронт. Марию с дочерью и младшим сыном погрузили на корабль в феодосийском порту и их лишения начались, как только они вышли в море, направляясь в Новороссийск. Караван разбомбили. Они видели, как уходили под воду горящие корабли и катера; слышали нарастающий вой пикирующих вражеских бомбардировщиков; вздрагивали от вырастающих вокруг водяных столбов от взрывов, и сжимались от ужаса и ожидания их сердца. Судьба пощадила.
Дальше были медленно двигающиеся поезда, заполненные беженцами до отказа; резкие и длительные остановки и новости о том, что пути повреждены, ведь бомбили то позади, то впереди, а они вопреки всему все – таки живы. Долгие, утомительные и ужасающие пребывания в здании вокзала, когда строения станции снова вздрагивали от взрывов и, чтобы как – то защитить себя от страха, грохота, пыли и падающих сверху обломков, дети закрывали голову руками, сжимаясь всем телом, а мать обнимала их, укрывая собой. Судьба снова оберегала….
В сибирских сугробах, под вой пурги, крепко прижавшись, друг к другу, они теряли надежду на спасение и, когда уже стало все равно и даже как-то теплее, вдруг сквозь снежную пелену увидели возникшие смазанные силуэты людей. Их приютила и отогрела немецкая семья, депортированная с Поволжья. Судьба снова хранила….
Шло время. Вестей о жене с детьми не было. Марию с детьми отправили на поселение в Казахстан, и там они оставались до освобождения Крыма. Павел безуспешно разыскивал свою семью: он все еще надеялся на чудо и верил, что они живы, теперь, как никогда, понимая, как же они дороги и необходимы. Судьба снова оказалась благосклонна…. Весной сорок пятого дом на Калининской улице встречал своих домочадцев.
За годы эвакуации Зинаида сильно изменилась: вернулась, не смотря на пережитое и лишения, статной девятнадцатилетней красавицей, с ясными серыми глазами, очаровательным лицом, строгость которому придавал правильный «греческий» носик, и величавой короной из сплетенных кос, венчающей её темно-русую