пару раз – это не мое. Я только курю, и то – брошу. Обещаю! Ты же для меня столько сделал, и я постараюсь измениться. Честно!
– Хотелось бы верить. Просто когда ты собирала вещи там, на квартире, я видел у тебя шприц с коричневой ампулой. Это что?
Кира смутилась и посмотрела в коридор, где лежала ее сумка.
– Это обезболивающее. У меня голова просто болела, врач прописывал еще давно, вот и осталась.
– Зачем ты врешь, Кира? Скажи честно!
– Да честно, обезболивающее это! Что пристал? В сумке моей ковырялся? Тебе спасибо, конечно, за все, но, может, хватит меня носом тыкать везде как котенка?! Я стараюсь! Стараюсь быть такой, как ты хочешь. Но мне не просто вот так взять и все изменить! – выкрикнула она и заплакала.
Я подсел рядом и обнял ее. Кира уткнулась носом в мою грудь, закрыв глаза рукой, и нервно всхлипывала. Я провел ладонью по ее струящимся волосам, от них вкусно пахло облепиховым шампунем.
– Кирочка, ты извини, что ругаюсь. Но я хочу как лучше, чтобы все не пропало даром. Понимаешь? Ты сейчас заживешь самостоятельно, у тебя будет работа. Подлечишься, спортом займешься. Хочешь, на велосипедах будем вместе по выходным кататься? Ты красивая и неглупая, непременно найдешь хорошего молодого человека. Переедешь к нему, поженитесь, детей родите. Все в твоих руках. Понимаешь? Только в твоих. Я просто указал тебе путь и хочу, чтобы у тебя все получилось, и чтобы никто не испортил начатое.
Губы Киры коснулись моих. Я замолчал и машинально захотел прижать ее к себе крепче и поцеловать в ответ, но не решился: растерялся и застыл как истукан. Она открыла заплаканные глаза, еще раз поцеловала меня, но уже в щеку и, прошептав «Спасибо», ушла в ванную.
В ту ночь я долго не мог уснуть. В мыслях кружились события минувшего дня и не давали покоя. Еще я ждал, что Кира придет ко мне в комнату, но она так и не пришла: похоже, что быстро уснула. Хотел пойти к ней сам, но не решился: сомневался, правильно ли это, хочу ли я, нужно ли это мне.
Утром следующего дня я отвез Киру в магазин, – это был первый день ее стажировки. На работу сильно опоздал. Воспользовался классической отмазкой и соврал начальству, что простоял в пробках. Периодически я переписывался с Кирой, спрашивал, как у нее дела, и даже позвонил хозяину магазина, убедившись, что она на месте и с ней все в порядке.
Вечером я заехал за Кирой. Мы купили ей все необходимое для самостоятельного проживания и перевезли все ее вещи в общежитие, где она и осталась. Честно говоря, мне было грустно отпускать ее. Пусть я и собирался еще какое-то время видеться с ней, помогать деньгами и советом, но в душе было смутное опустошение, словно бросаю ее, только успев привязаться и привязав ее к себе. Она явно была влюблена. Или моему самолюбию так казалось. Между нами так ничего и не было, и уже, видимо, не суждено было чему-нибудь быть. Я не хотел этого. Не собирался привыкать к ней и не желал, чтобы ко мне привыкала она. Мне хватило одной первой жены, чтобы потом год выходить из запоя. Хватит. Сердце лучше держать закрытым, чтобы никакие глупые чувства из романтических книжек не окунали