сил, которых у тебя явный упадок.
– Пробовала, когда помогала Марте Ивановне жарить курицу, – угрюмо отозвалась моя «опекунша», явно пребывая в своих мыслях. – Не помогло…
– А если это сглаз? Ведь вроде для джиннов характерно, что ими можно завладеть с помощью лампы, печати какой-нибудь или кольца… Ты случайно не теряла в последнее время колечко? Или та пайдза, к которой тебя «приговорили», не могла она тут сыграть свою роль?
– О неожиданно сообразительная, как я сама не догадалась?! Посчитала, что нет мне в ней больше надобности. Но столько хлопот после того как ты освободила меня из заточения, и в основном связанных с тобой, о прихотливая в желаниях… немудрено, что я и не подумала о пайдзе. Мне надо найти ее и вернуть, оказывается, я все еще привязана к ней, и будет совсем худо, если ею завладеет Яман-баба. Я чувствую, что он пытается до нее добраться, если мы не опередим его, он сможет управлять мной.
– Так пайдзу надо украсть?!
– Ай, достаточно разбить… И почему я не сделала этого сразу?!
– А что, если пайдза уже у него?
– Нет, о недоверчивая, иначе бы он давно отозвал служащую тебе дочь джиннов и жестоко с ней расправился. Говори же, если знаешь, что сделал с золотой пайдзой ваш недостойный басилей?
– Все более или менее ценные находки передаются через отделение милиции в наш краеведческий музей, там же проводится экспертиза, после чего наиболее ценные занимают место в экспозиции. Вася сразу же сдал твою пайдзу, значит, она давно в музее!
– Ты должна помочь мне, о великодушная, – повелительно произнесла Акиса, но в ее рубиново-карих глазах читалась откровенная мольба.
– Разумеется, подруга, мы опередим твоего Яман-бабу! – уверенно пообещала я, тихо паникуя в душе при мысли о том, что придется стать музейной воровкой. Хотя пойти на это придется – не оставлять же джиннию погибать во цвете лет!
Ночь прошла спокойно. Впрочем, как и добрая половина дня, в течение которой мы были жутко заняты по дому, умасливая бабушку. Только к вечеру вырвались на улицу, дабы приступить к черному делу, будь то кража либо акт вандализма по отношению к исторической ценности.
Мои познания о труде жуликов исчерпывались исключительно киношными заимствованиями, поэтому я решила, что соответственно случаю наша одежда должна быть черной и облегающей. Но черные джинсы были одни, и зимние, а в футболки у Акисы не влезал бюст, поэтому ей пришлось надеть мой тренировочный костюм, черный, но с красными вставочками. Еще мы надели черные солнечные очки, на моих, правда, не хватало одного шурупчика, так что сидели они криво и постоянно соскальзывали с носа, но ради такого дела можно и потерпеть…
Долететь до места не сумели, дочь джиннов совсем ослабела, и мы свалились на дорожку в парке в десяти минутах ходьбы от музея. Прямо перед нами на лавочке мирно курили поклонники рок-группы «Ария», которым все было по фигу – мы ничуть не потревожили их замутненное сознание. Зато мы рисковали не успеть до| закрытия музея.
Всю дорогу джинния тихо