формулируется так: «Порт, где сошел на сушу». Ответ: «Квебек». А как долго Абрам жил в Монреале, прежде чем пришел просить «визу в США»? Ответ на этот вопрос в графе «Дата схода на сушу». И ответ Абрама делает этот документ уникальным подтверждением эвереттической реконструкции описанных выше событий в «русофильской ветви» альтерверса Абрама.
Ответ Абрама таков:
Фрагмент «Списка…» 1907 года с «Датой схода на сушу»[169].
Это – июль 1904 года! Так что «открыл Америку» Абрам Коваль гораздо раньше, чем об этом сообщает его «официальная» биография. И три года (до 1907 г.), сведений о которых нет ни в «официальной», ни в «семейной» биографии, он провел в Монреале на «нелегальной партийной работе».
Всегдашнее умолчание Абрама о времени своего открытия Америки объясняется просто – в «советские времена» сотрудничество с сионистскими организациями было не просто предосудительным, но даже преступным, и Абрам не распространялся о своих «контактах» с сионистами даже в семейном кругу, опасаясь и за себя, и за родных.
В случае, если бы сведения о его работе в 1904–1907 гг. оказались публично известными, это грозило крупными неприятностями. А «утечки информации» нельзя было исключить, учитывая, что в «биробиджанский период» в семье было четверо весьма общительных детей его сына Шаи.
Куда же, и, главное, зачем отправился в 1907 году Абрам из Сент-Олбана?
Прежде чем обсуждать ответ на этот вопрос, нужно вспомнить, что в это время и Бунд, и Поалей Цион испытывали острый кризис.
«После провала революции 1905 года Бунд был сильно ослаблен, удалось сохранить только ядро организации. Ряды Бунда значительно поредели в результате террора, разочарования людей и массовой эмиграции евреев из России»[170].
То же происходило и в Поалей Цион —
«После поражения Революции 1905–07 гг. партия пережила острейший кризис (в сентябре 1909 г. в нее входило всего около 400 человек)»[171].
Естественно, этот кризис сказался и на международных контактах, в том числе и с американскими партнерами[172].
Это означает, что, с какой бы из еврейских социалистических организаций ни был связан Абрам в Монреале, в 1907 году это сотрудничество явно заканчивалось. Причем для таких ее членов, как Абрам, заканчивалось оно неожиданно. Ведь они «там, за океаном», не ощущали хода событий в революционной России и жили надеждой на скорую победу демократии и возвращение домой.
Однако события разворачивались совсем не в пользу революционеров и, вероятно, уже в конце 1906 года источник «халявных»[173] средств к существованию начал иссякать – гомельский процесс завершился, и еврейская партийная жизнь пошла на спад.
В России еще вовсю кипела смута, но уже было ясно, что реакция восторжествует и будущее на родине не обещает ничего хорошего беглому вольноопределяющемуся. Нужно было предпринимать решительные самостоятельные действия для дальнейшего жизнеустройства и обретения