машинах – по тому маршруту, которым я наступал. Встали на маршрут Андрушевка – Зозувка, въезжаем. Все те же хаты, заборы – все то же самое, как и в 1944 году, и, по-моему, в том же состоянии. Но кое-что изменилось. На западной окраине Зозувки появилось два кладбища. Справа похоронены жители деревни, а слева небольшое, могил на пятнадцать, воинское кладбище: солдаты наши и офицеры, погибшие в бою за Зозувку.
Едем дальше – туда, где была моя огневая позиция. Вы не поверите: точно на том месте, где стояла моя самоходка, – обелиск, памятник, на котором выбито: «Здесь танкисты 31-го танкового корпуса 1-й гвардейской танковой армии стояли насмерть, но не допустили прорыва гитлеровцев к окруженной Корсунь-Шевченковской группировке».
Я не ожидал, что такое может быть.
Вернемся опять в 1944 год. Наступление на запад. Тернополь. В должности командира САУ я воевал в Тернополе месяц.
Уличные бои очень тяжелые. В этих боях погиб мой наводчик Коля Лобачев, 1925 года рождения. И опять при похожих обстоятельствах – взорвалась наша самоходка. То ли снаряд попал, или что другое. Когда дым рассеялся, Коля говорит: «Товарищ лейтенант, я пойду посмотрю». «Коля, – говорю, – сиди, не высовывайся!» Потому что я уже опытный был. У нас была жесткая дисциплина: все подчиненные даже таких маленьких командиров, каким был тогда я, слушались, с большим уважением относились к нам. Но Коля не послушался, высунулся. Меня вот так же ранило – его убило.
И тоже после войны – это был 1989 год – мы инспектировали войска Прикарпатского военного округа. Меня пригласили посмотреть воинское кладбище. Поехали. Смотрю список погибших – а Коли Лобачева нет. Он погиб в Тернополе, а его в списке нет! Я говорю: «Мы не можем сейчас найти его прах, но все равно выбейте на этом стенде: „Коля Лобачев, такого-то года рождения“». Не знаю, вряд ли они выполнили мою просьбу.
В Тернополе было много разных боевых эпизодов.
– А вы встречались с бандеровцами?
– Боевых действий с ними не вел, но наблюдал – это было уже в Львовской операции. Мы наступали по шоссе Тернополь – Львов, слева – предгорья Карпат и дальше – Карпаты. На дороге я остановился – была какая-то военная необходимость – и видел, как наши пехотинцы брали в плен бандеровцев, которые прорывались из окруженной группировки Броды – Золочев, чтобы уйти в горы, в Карпаты.
Потом было освобождение Львова. А между Тернополем и Львовом в одном бою я отличился. В районе Колтув. Здесь такие названия западно-украинские и польские, очень многие оканчиваются на «-ув».
Когда началась Львовско-Сандомирская наступательная операция, наш полк входил в состав 60-й общевойсковой армии. Ею командовал генерал-полковник Курочкин, выдающийся военачальник. На гребне высоты, на ее обратных скатах, было большое количество немецких танков, преимущественно «Тигров» и «Фердинандов», которые остановили наступление наших стрелковых подразделений и частей.
И я получил задачу – выходить на эти скаты и уничтожать танки противника, с тем чтобы обеспечить дальнейшее