подставляет под струю и тут же, приподняв горлышко бутыли, перемещает ладонь на мой лоб и аккуратно проводит ей вниз до подбородка, собирая лишнюю влагу, как это делают когда умывают маленьких детей. Вылив всю воду и отбросив пустую бутыль, быстро опускается на колени. Суетливо, подрагивающими пальцами рук, не справляясь с первого раза с петлями под пуговицы, расстёгивает мою рубашку и суёт под тельняшку – на грудь, уже заранее приготовленное, мокрое полотенце.
– Вот так… Сейчас полегчает. – она напугана, говорит суетливо.
Берёт и распрямив мою ладонь, кладёт её поверх тельняшки, там где полотенце и ещё раз, чуть с большим нажимом, своей ладошкой вытирает мне лицо. На другой моей руке – на запястье, безошибочно находит пульс и на некоторое время застывает, внимательно глядя на меня:
– Нормально… Ой, я дура! Ещё же и удивилась, какой же ты здоровый. Ой, дура!
Откуда-то сзади себя достаёт маленькую бутылку и тоже с водой. Опять же суетливо, стараясь сделать это быстрее, откручивает крышку и не давая мне в руки подносит её к моему рту. Придерживая рукой мой затылок и приподнимая бутылку, внимательно наблюдает как я пью, слегка шевеля своими губами, как будто бы пьёт вместе со мной. Отбросив пустую бутылку, перехватывает мой взгляд и наспех вытерев руки о жилетку, и очень аккуратно накрыв своими ладонями мои уши, начинает потихоньку их растирать. Через минуту, зажав своими ладонями мою голову, фиксирует её и, приблизив своё обеспокоенное лицо, сосредоточенно смотрит, изучая поочерёдно каждый глаз и через десяток секунд отстраняется:
– Не шальные. – по-прежнему глядя мне в глаза, перемещает свои ладони и безымянными пальцами легонько трёт мне виски…
События с момента моего пробуждения и до этой встречи, конечно же подспудно на меня давили, чего уж там говорить. А встретив её, я отвлёкся немного. Мешки там всякие… Да и она – небо в глазах, ямочки на щеках.
А тут вдруг оп-па – приехали, как обухом по башке. Вообще-то физически я почти в норме – много оторопи в мозгах, а не в теле. Но я её не останавливаю – пусть, мне тайм-аут вообще-то нужен, чтобы в моём чердаке всё каким-то чудесным образом распределилось и встало бы на свои места…
Наконец, придержав её ладонь, даю ей понять, что уже вполне пришёл в себя. Она ладонью вытирает со своего лба капельки пота:
– Фух. – и отстраняется. – Как звать-то тебя?
– Илья.
– Даша.
И она, уже не тревожась, облегчённо улыбается:
– Ох. Ну и трепануло меня. – и с весёлым укором, приложив ладошку к своей груди, добавляет. – Испугалась как. Оаий… Мешки проклятущие.
Я же, глядя на неё, лихорадочно прикидываю примерное объяснение моего такого состояния, предчувствуя что сейчас мне без неё ну никак нельзя. Что, так прямо и ляпнуть? Ага. И времена года на губах сыграть, чтоб уж сразу. Сам-то я в это верю? Вот то-то и оно. Отбрасываю эту мысль и решив, что придумывать придётся походу, да и придётся ли, говорю:
– Даша, это меня не от мешков, а…
– Какой, не