день нашего приезду в Алт-Ауц сказал Калиостр меньшому сыну дяди моего, не зделав никаких магических приуготовлений: «Подите в ближайшую горницу, там увидите вы человека в белом длинном платье; скажите ему, чтоб он явился предо мною ночью, когда час ударит, и приготовился бы мне достоверно отвечать на все мои вопросы. Ежели вы все ето зделаете, то велите привидению исчезнуть». Мальчик пошел смело в другую горницу, спустя несколько времени возвратился назад и сказал: «Я все нашел, так как вы сказали, и все то исполнил, что вы мне велели».
(20) На другой вечер Калиостр за затворенными дверями в присутствии всех тогда случившихся делал почти тот же опыт, которой видели мы в Вилцене, с тою только переменою, что он здесь никакого гвоздя не употреблял и посреди своего духопризвания дал знак господину фон Говену, чтобы он к нему подошел, велел ему стать на колена и спросил у робенка, кто теперь ему кажется. Робенок отвечал: «Говен стоит на коленах». Потом дал ему Калиостр свои часы: «Теперь что ты видишь?». Робенок сказал: «Говен держит в руках часы».
При сем должна я напомнить, что робенок стоял в той же горнице за ширмами. Однако ж прежде, нежели начал Калиостр призывать духов, велел мне осмотреть то место, на котором робенку назначено было явление. В оном не было никакого магическаго зеркала, и как бы робенок по сторонам ни ворочался, однако ж естественным образом никак нельзя ему было видеть того, что вне занимаемаго им пространства происходило.
Я должна признаться, что при сем магическом действии некоторые случаи были для меня весьма странны. Во—первых, казалось мне, что он не имел тогда ни малейшей причины делать заклинания46; второе, что Г. фон Говен без всякаго худаго следствия переступил магическую черту; да и весь етот опыт с явлением своим и с часами, которыя держал фон Говен, по моему мнению, безчестил цену магии. Сие мое сумнение открыла я Калиостру.
Калиостр вопреки мне сказал: «Вы всегда судите так, как слепой о цветах. Мне должно вам сказать, что пока еще вы пребудете в преддверии сих священных наук, до тех пор много непонятнаго будет с вами встречаться. Что ж касается до магической черты, за которую преступил Г. фон Говен, то на ето я должен вам сказать, что при нынешнем моем духопризвании так положено было, чтоб Г. фон Говен оную преступил; и для того я во время моего духозаклинания тотчас велел моим духам охранять те места, по которым ходил Г. фон Говен. А для чего я Г. фон Говена представил в явлении, етова я вам сказать не могу; часы, которые я его держать заставил, суть не простые часы, а магические; ежели во время духопризвания держит их такой человек, коего стережет или Ганнахиил или Гавриил, тогда имеют они такое действие, какого от них пожелают мои начальники. Во всякое же другое время сила часов сих не действительна. Но когда духи, будучи призваны, около меня вьются, тогда не советую я никому, не приготовясь, до них притрогиваться. Сверх того имеют они еще и ту силу, что ежели