вырвался вперед. Челиков долго целился, и когда стали четко видны траки гусениц – выстрелил. Танк дернулся, развернулся влево и замер. Но за ним шел второй, а следом, тяжело передвигаясь по песку, показалась немецкая пехота. Заработали наши пулеметы. Пехота залегла, но танки продолжали ползти. Вторая машина, прикрываясь подбитым танком, открыла огонь по окопам. Челиков выстрелил раз, другой… Только после третьего выстрела танк замер и стал погружаться в песок все глубже и глубже. Перед окопами уже замерло до десятка танков. Два из них, подожженные бутылками с горючей смесью, горели у передней кромки окопов.
Остальные немецкие танки устремились на левый фланг, где оборона была прорвана. Челиков стрелял, перенося огонь с одного танка на другой, но снаряды не попадали в уязвимые места, а били по броне. Он загнал последний патрон, когда сбоку перед самым окопом вынырнуло бронированное чудовище. Выстрелил, но снаряд лишь скользнул по броне. Оба солдата, чтобы не быть раздавленными, выскочили из окопа и помчались к бархану, надеясь, что за ним есть спасение. Иван бежал ходко, а Владимир после каждого десятка шагов падал: прожигала боль в ногах. Однако поднимался и снова бежал, пусть несколько шагов, но вперед. Он слышал рев мотора за спиной, видел, как очередь из пулемета прошила друга. Иван остановился, выпрямился, и новая очередь ударила по нему. А Челиков все бежал… И это спасло его: он все время оказывался в мертвой зоне огня танка. Кто знает, сколько бы продолжалась эта игра в кошки-мышки, если бы танк не наскочил на солончак и не погрузился по башню. Танкистам было не до Челикова, им бы самим живыми выбраться, поэтому Владимир успел кое-как добежать до бархана и уползти за него. Лежа на спине, пересохшим ртом хватал воздух, полный пыли и гари. Кто-то над окопами зажег дымовые шашки, и густая пелена накрыла поле сражения. Немного отдышавшись и подобрав винтовку убитого солдата, Владимир направился к левому флангу полка. Оставшиеся немецкие танки и пехота отошли. «Странно, почему они не зашли с левого фланга в тыл полка? – подумал Челиков и тут же отогнал эту мысль: – Нельзя так думать! И слава Богу, что не зашли!» Он видел подбитые и горевшие на поле и над окопами танки, истерзанные и засыпанные песком тела бойцов, с которыми еще вчера на привале шутил и пел старые казацкие песни…
Этот бой дорого обошелся кавалерийскому полку. И штаб, и командир погибли. Командир 1-го эскадрона Назран Сайтов жестоко матерился по-русски, проклиная штаб и командира полка за бестолковое руководство боем, в результате которого половина полка вместе со штабом погибла. Можно было развернуть полк на участке шириною в два километра и в две линии, ведь было ясно, что танки в сторону от дороги в зыбучие пески не пойдут. И что получилось? Левый фланг смят и уничтожен полностью, а правый – бездействовал, но помочь ничем не мог. А запасной эскадрон – что он мог сделать против танков?
Тут в воздухе появилось звено «ястребков» и стало расстреливать танки и немецкую пехоту из пулеметов. Совершив несколько заходов, «ястребки» ушли