и процесс приготовления препаратов из эритроцитов для последующего просмотра их с помощью электронного микроскопа. С необычной ясностью и реальностью увидел в собственной голове картинки последовательности этих собственных действий. Я несколько раз зажмуривал и открывал глаза, переводил взгляд с монитора компьютера на другие предметы на столе и в кабинете. Бесполезно! На первом плане всегда оставались картинки в голове, абсолютно идентичные картинкам на экране. Все остальные предметы, попадавшие в центр поля моего зрения, просматривались лишь на его периферии в виде слабого, размытого фона. Сконцентрировав все внимание на экране, увидел слияние тех и других картин в единое изображение. Поняв, что любая моя новая мысль о Квантинах, Квантонах, эритроцитах и всем ходе эксперимента заставляет двигаться Квантины и меняет общий вид конструкции мыслеформы Квантона не только в моем теле, но и на экране монитора, чуть было не потерял сознание и не свалился с рабочего кресла. Следующая мысль, даже не мысль, а полуосознаваемое ощущение, что я в данный момент переступаю какую-то опасную запретную черту и открываю новый «ящик Пандоры», и вовсе вызвала состояние, близкое к ступору. Все последующие кадры, вне зависимости от конкретной конструкции Квантонов объединялись бросающимся в глаза сходством. Составляющие его Квантины, словно войдя в резонанс, ритмично вибрировали в такт сокращениям моего растревоженного сердца» – с этими словами племянника, я и сам почувствовал, что мое собственное сердце колотится на предельных возможностях предынфарктной тахикардии.
Следующие два месяца были потрачены на перепроверку полученных выводов в условиях усложненного эксперимента с использованием эритроцитов чужой крови. Под малозначительным благовидным предлогом, Михаил попросил своего молодого ассистента подготовить ему к началу очередного эксперимента несколько миллиграммов крови из его собственного пальца. Эта необычная просьба не вызвала никакого удивления у помощника – он боготворил своего наставника. Даже, если бы в тот момент он понимал, что его используют в эксперименте не в качестве субъекта – ассистента, а в качестве объекта исследования, его решение от этого никак бы не изменилось. Михаил хорошо знал этого парня со всех сторон: и в плане развитости интеллекта, и в плане состояния здоровья, и с морально-этической стороны. Кроме того, по регламенту исследований он вел дневник наблюдений, куда с жесткой привязкой ко времени, регулярно вносил собственноручные записи – комментарии. Таким образом, ход его мыслей был объективно задокументирован. Это тоже имело большое значение в данном эксперименте.
Установление и исследование содержания и смысла конкретных Квантонов по примененной методике чем-то напоминала расшифровку древней, всеми забытой письменности. Сначала был установлен смысл и значение конкретных Квантинов (буквы и символы). Потом – содержание и смысл простейших Квантонов (слова и словосочетания).