и боязнь обидеть хозяина пса, громко продублировал его, неоднократно и безуспешно повторяемую, команду: "На место!" Опытный и мудрый чабан до конца встречи скрывал свои эмоции и ни словом не обмолвился о странной метаморфозе, происшедшей с его любимым вожаком. Уже прощаясь, узнав о близком дембеле Михаила, на прощание проронил: "Хвала Аллаху! Он избавляет тебя от неизбежной и непоправимой участи перестать быть человеком и превратиться в этой войне в бешеного зверя!"
Через два дня аналогичное поведение на узкой лесной тропе продемонстрировал уже здоровенный горный волк, вожак солидной, по здешним меркам, стаи. Михаил в этом предрассветном рейде шел замыкающим. До спины впереди идущего бойца было метров 12-15. В какой-то момент ему начало казаться, что он ощущает чье-то постороннее присутствие. Мысль о засаде или боевике – наблюдателе отпала через несколько десятков метров. Этот "кто-то" тихо крался параллельно, метрах в 5-7 от тропы, искусно скрываясь за густыми зарослями кустарника. Рискуя нарушить указания командиров, требования конспирации и безопасности, все-таки решил остановиться. Спрятавшись за толстым стволом дерева, снял с предохранителя, передернул затвор и направил ствол автомата в направлении едва уловимого шороха. Через секунду, из -за кустов появился огромный горный волк, и точь-в-точь повторяя поведение Шерхана, ползком на брюхе, по-собачьи жалобно скуля, подполз к тропе и перевернулся на спину. Следом за ним, из-за кустов появились несколько других волков меньшего размера и парочка трехмесячных волчат. Они не ползли к тропе и не падали на спину. Остановившись в метре от кустарника, суетливо перебирали передними лапами, виляли хвостами и нетерпеливо-жалобно скулили в тон вожаку. Михаил уже было собрался по старой памяти скомандовать серо-коричневому хищнику: " Пошел на место!", но вовремя спохватился и тихо рассмеялся. Вместо голосовой команды, сделал какой-то рефлекторный жест свободной от автомата рукой и словно людей, спокойным и тихим голосом попросил волков вернуться в кустарник. Вожак тут же вскочил и через мгновение, вместе со всей своей стаей растворился в густых зарослях.
От дурацких, навязчивых мыслей о том, что после тех смертельных схваток и неоднократных контактов с кровью убитых врагов, он медленно превращается в какого-то вампира-оборотня, и через несколько дней, в полнолуние, у него вырастут когти и клыки, а кожа покроется густой шерстью, Михаила освободил только долгожданный дембель и последовавшая за ним кардинальная смена обстановки и близкого окружения. Уже поступив на биофак университета и случайно обнаружив необычную реакцию на него других животных, как диких, так и одомашненных, он снова вернулся к этому вопросу.
У него появилась убежденность, что за время службы с его психикой произошли какие-то необычные изменения, позволяющие по-новому чувствовать и понимать животных и влиять на их поведение. Отбросив всякую мистику в сторону, решил во всем разобраться с объективных, научных позиций. С первого